Юридические основания к суждению о силе доказательств и мысли из речей Председательствующего по уголовным делам

Еще можно прибегать к слуху в исключительном случае, когда, по выслушиванию оригинального свидетельства, высшего источника достоверности, к нему обращаются, чтобы воспользоваться им как пробным камнем для испытания правдивости первого, напр., если свидетель показывает, что известный факт происходил пред его глазами, то слухом можно воспользоваться для того, чтобы проверить согласно ли его показание с тем, что он говорил по случаю другим лицам.

б) другие производные доказательства

Если внесудебный рассказ свидетеля представляется противной стороной, если первоначальный рассказчик является в деле стороной, сошлется на свой внесудебный рассказ, относящийся к спорному делу, или потребует допроса свидетеля о том, что он слышал от него, хотя это свидетельство предполагается благоприятным для его дела, то этот слух должен быть допущен, как доказательство, причем само собою разумеется, что противная сторона будет иметь возможность проверить его.

Если же он не сторона в деле и притом он не может быть вызван в суд, то показание о слышанном от него не может быть допускаемо. Но рассказ по слуху должен быть допущен, если первоначальный расскасч ик умер или не может быть допрошен по болезни или вследствие дальней отлучки, если надо его подтвердить в случае нападения на него. Показание о слухах, представляемое или самой стороной или посредством другого лица, как показание в ее пользу, очень подозрительно. Однако, если эти свидетельства совпадают с другими побочными доказательствами, то ими могут быть пополнены пробелы, через которые весь рассказ мог показаться невероятным и запутанным.

К числу производных доказательств можно отнести, кроме того, напр., показания понятых или лиц, участвовавших в составлении протоколов, излагающих содержание протокола в устной форме, или утверждение свидетеля о том, что он видел и удержал в своей памяти содержание письменного доказательства или вещественное доказательство, которое не представлено на суд, копии документов, если не доказано, что подлинный документ утерян, уничтожен или почему-либо не может быть получен от лица, владеющего им, показания третьих лиц со слов родственников или вообще близких к обвиняемому лиц, которые, впрочем, могут служить указанием для дальнейшего расследования, заявление умершего лица против его же интересов, т. е. доказательство, основанное на том, что нет возможности предполагать, чтобы лицо ложно делало заявление против собственного интереса.

Все подобные низшие доказательства надо исключить, когда без преобладающего неудобства можно добиться высших, первоначальных, доказательств. Устное, напр., изложение протокола более отдаляет судью от объекта осмотра, нежели сам протокол, план местности или снятая фотография. Каждый источник между первоначальным источником и судьей увеличивает шансы на ошибку. Всякое второстепенное доказательство слабее первоначального, невыгодно для стороны, его представившей, если притом же оно не составляет единственного средства к открытию истины и не имеет целью служить способом проверки разнообразных рассказов об одном и том же событии со стороны лица, выдающего себя за свидетеля-очевидца.

Если сторона представляет в суд производное доказательство, имеет возможность представить первоначальное, то является предположение, что она хочет что-то упрятать от судей, ввести их в заблуждение, что первоначальное доказательство почему-либо неудобно для нее, да и достоверность первоначального доказательства ничем не доказана, ибо если, напр., "А" говорит, что слышал от "Б", то может еще быть, что "Б" солгал.

36. Свидетели-очевидцы преступления

Одним из главнейших первоначальных доказательств является показание свидетеля-очевидца. Он наблюдал преступление своими собственными чувствами; он все или почти все видел и знает; он указывает виновного, место совершения преступления и обстоятельства, при которых оно совершено. От его взора могли укрыться лишь некоторые субъективные, внутренние моменты — мотив, цель совершения преступления. Поддаться впечатлению его рассказа слишком легко. Конечно, в громад-ном большинстве случаев свидетели-очевидцы говорят правду. Но, хотя и изредка, и они могут говорить неправду, и потому и их показания должны подлежать объективной проверке через осмотр местности, через расспрос его о тех обстоятельствах, которые привели его на место наблюдения, о тех препятствиях, которые ему приходилось преодолевать для того, чтобы получить возможность наблюдать, о том освещении, при котором происходило наблюдение и т. п.

По многим делам свидетелями-очевидцами являются лица, потерпевшие от преступления. Если нет особенно веских данных, то сведения о характере потерпевшего от преступления лица, точно так же, как и обвиняемого, получают иногда самое существенное значение.