Юрий Андропов. На пути к власти

Важно привести мнение участника подготовки книги Г.Н. Куприянова «За линией Карельского фронта» – Д.З. Генделева, главного редактора издательства «Карелия». В воспоминаниях о Куприянове он высказался определенно: «У меня вызывают сомнения слухи о якобы намечавшемся выселении карел сразу после окончания боевых действий в республике. Об этом Куприянов мне никогда ничего не говорил» (Воспоминания, 2010: 438). Известно, что в ходе подготовки книги к изданию (а это творческий процесс) между автором и редактором, издателем неизбежно возникают не только формальные, но и доверительные отношения, обсуждаются проблемы, которые по ряду причин или вообще не вошли (или тогда не могли войти) в публикацию, или же оказались в крайне усеченном виде. Для советского периода брежневской эпохи второй половины 1960-х – первой половины 1970-х гг., когда готовилась куприяновская рукопись и ее издание, идеологические, концептуальные, цензурные и т. п. соображения играли доминирующую роль, тем более в столь деликатном вопросе, как национальный вопрос.

Удивительно, что из версии «карельского вопроса», изложенной в интерпретации Куприянова, совершенно выпала фигура такого авторитетного политического и государственного деятеля международного уровня, как Отто Вильгельмович Куусинен, занимавшего должности председателя Президиума Верховного Совета Карело-Финской ССР и зам. председателя Президиума Верховного Совета СССР. Без его участия национальный вопрос не мог решаться. Особое значение мнение Куусинена имело для Сталина, которому он, несомненно, доверял. Сталин сам объявил кандидатуру О.В. Куусинена на названные должности. Заслуженный коминтерновец Куусинен в феврале 1941 г. стал также членом ЦК ВКП(б) (партийный руководитель Карелии Куприянов тогда же был избран кандидатом в члены ЦК). С 1943 г. Куусинен в основном находился в Москве, в Карелию приезжал на партийные пленумы и сессии Верховного Совета республики.

Позиция О.В. Куусинена могла быть определяющей, если бы «карельский вопрос» принял реальную критическую остроту. Как свидетельствуют архивные документы из личного фонда Куусинена, его позиция была определенной. Обратимся к рукописным материалам Куусинена, подготовленных для выступлений в 1941–1945 гг., в которых представлены теоретические основания для понимания политических подходов и история попыток внешнего влияния на карело-финское население Карелии (РГАСПИ. Ф. 522. Оп. 2. Д. 20). Куусинен утверждал: карело-финский народ видит главного врага советского Отечества в лице немецких фашистов. Их «кровавые пособники» – финские войска, которые на территории КФССР творят преступные действия. Правительство соседней страны – Финляндии – «злостный и кровожадный сосед – ведет войну против Карелии и против всего Советского Союза. Однако, по оценке Куусинена, в 1943 г., после Сталинграда, позиция Финляндии в войне претерпела вынужденные изменения» (там же. Л. 1–4).

По свидетельству Куусинена, в оккупированных районах Карело-Финской ССР проявлялась ненависть местного населения как к финским, так и немецким оккупантам. Одновременно сохранилась преданность советскому Отечеству. В советском тылу карельское и финское население самоотверженно, как и ранее, напрягало свои усилия в поддержку фронта. По оценке Куусинена, иного отношения со стороны карельского и финского населения республики нельзя было и ожидать: до войны карело-финский народ получил благоприятные условия для свободной и счастливой жизни (там же. Л. 22, 24–25).

В послевоенные годы О.В. Куусинен дополнил изложенные размышления в материалах, подготовленных для выступления по радио (финская редакция) 31 марта 1950 г. «К десятилетию образования союзной Карело-Финской ССР» (РГАСПИ. Ф. 522. Оп. 2. Д. 22). Он объявил, что в годы Великой Отечественной войны карело-финский народ с честью сражался на фронтах и самоотверженно трудился в тылу, отдавая все для победы над врагом. Партизанские отряды в значительной части состояли из карельских и финских товарищей. Многие из них отличились «высоким героизмом». Население оккупированных районов Карелии оказывало содействие партизанам и подпольщикам. Финские захватчики посредством националистической пропаганды и «мелких подачек» стремилось политически развратить карельское население. Однако карельский трудовой народ отвернулся от финских националистов. Оказалось, что советское воспитание народа обладало высоким превосходством (РГАСПИ. Ф. 522. Оп. 2. Д. 22. Л. 3–4). Финская пропаганда провалилась. У финских властей это вызывало удивление: «какой это чуждый народ, – говорит на финском языке, но никак не соглашается ненавидеть русских» (там же. Л. 24).