Юрий Гагарин

У Гагарина приподнято-возбужденное состояние, он явно смущен такой восторженной встречей. Слышится музыка играющего где-то вдалеке нашего училищного оркестра. Из толпы раздаются крики: «Юра, как себя чувствуешь?! Как здоровье?!» — «Замечательно! Отлично!» — отвечает Гагарин.

Я представлял нашего космонавта этаким русским богатырем, а он оказался простым парнем среднего роста. Походка легкая, неторопливая, сам стройный, подтянутый. В комбинезоне нежно-голубого цвета. В высоко зашнурованных ботинках и без головного убора. Его светлые волосы слегка шевелит ветерок. В одной руке у него артиллерийская офицерская фуражка, в другой — поздравительная правительственная телеграмма, врученная ему еще у вертолета (8).

Генерал авиации Сергеи Евграфов:

От руководства поиском я по телефону получаю указания: «Гагарина не обнимать, не целовать, не кормить и не поить до прилета руководства» (16).

Полковник Николай Деревянкин:

Я еле-еле успел к посадке вертолета. Так энергично продирался сквозь толпу, что у меня оказался оторванным клок от шинели. Оркестр уже был на месте, и когда Гагарин выходил из вертолета, музыканты сыграли встречный марш.

Было довольно прохладно, а Гагарин какой-то расхристанный, да еще фуражка на нем пехотная. «Откуда это у тебя? Ты же летчик!» — говорю я. Он смутился (8).

Что касается фуражки артиллерийской, то принадлежала она командиру в/ч 40 218 майору Гассиеву (40).

Ахмед Гассиев:

Я ему фуражку дал не свою — новую — кого-то послал: возьми фуражку, принеси сюда.

Он надел ее, фуражка подошла по размеру (23).

Николай Деревянкин:

Недолго думая, я снял фуражку с себя (8).

Мы все кричали «ура!», этот крик буквально вырывался из нас… Гагарин был немного бледноватый, застенчиво улыбался. Он явно растерялся от такой восторженной встречи. Одет он был в летный костюм голубоватого цвета, который, как мне показалось, был слегка накачан воздухом (8).

Некоторые залезли на деревья, растущие у штаба. Один солдат так кричал и хлопал, что упал с дерева и сломал руку (8).

Прорывался сквозь толпу возле КП на аэродроме в Энгельсе Волович, размахивая пистолетом. Ринулся на второй этаж, где находился Гагарин. Обнялись, расцеловались. Гагарин что-то рассказывал окружавшим его людям, рапортовал по телефону в Москву о том, как проходил полет. А Воловичу все никак не удавалось провести обследование (32).

Пассажиры <прилетевших из Москвы самолетов с Агальцовым и журналистами>, забыв о соблюдении субординации, рванулись к зданию штаба, где находился Гагарин. Прорваться туда было непросто. Напор людской массы с трудом сдерживали офицеры гарнизона. Взявшись за руки, они образовали живую ограду, точнее — две. По образовавшемуся таким образом коридору заместитель главнокомандующего проследовал в штаб (40).

А когда Юрий Алексеевич шел в здание, первого космонавта Земли чуть не задавили — столько народу мигом собралось тогда у НИИ (2).

Антуан де Сент-Экзюпери «Ночной полет»:

Нельзя купить за деньги то ощущение новизны мира, что охватывает после трудного перелета: деревья, цветы, женщины, улыбки — все расцветила яркими красками жизнь, возвращенная нам вот сейчас, на рассвете, весь согласный хор мелочей нам наградой (43).

Мария Сенина:

Мой муж, Сенин Иван Иванович, был замполитом базы. Когда ждали Гагарина с места приземления, командир ему приказал: «Сообрази букет!» А где взять цветы ранней весной? Он тогда обежал служебные помещения и везде молчком оборвал все цветущие в горшках растения. Букет из этих цветов и подарили Гагарину (8).

Потом посыпались вопросы. Гагарин отвечал весело, но голос был усталый. На минуту откинулся в кресле, закрыв глаза. Потом встрепенулся и сказал:

— А вот Луну так и не удалось посмотреть. Но это не беда, посмотрю в следующий раз… (24).

Предполетные дни Гагарина проходили по жесткому расписанию, в котором сам он был, однако, неким активным началом, осознанно выполняющим задуманную программу. Теперь, уже в первые часы после приземления, он сразу почувствовал перемену в своем положении. С одной стороны, он сам интересовал всех несравненно больше, чем день назад, что очень его забавляло: неужто за 108 минут он мог так измениться?! С другой — он ощущал значительно большую несвободу, чем раньше. Он очутился в положении малого ребенка, за которого решают всё: когда ему вставать и когда ложиться, во что одеваться, что есть, когда гулять. Его самостоятельность не распространялась дальше выбора, что взять с тарелки: огурец или помидор (24).

Юрий Гагарин:

Как только вышел из вертолета <в Энгельсе>, генерал ЕВГРАФОВ сразу же вручил мне телеграмму от Н. С. ХРУЩЕВА. Поздравительная телеграмма. Я тут прослезился. Наплыв чувств (10).