Юрий Гагарин. Народный герой (сборник)

Колонна машин движется в направлении Кремля. Нам с Павлом машет кто-то, стоящий у автомобиля. Это Сергей Александрович Борзенко, журналист, Герой Советского Союза. Во время войны он был в десанте моряков. Генерал потерял связь с десантом и узнал об успехе высадки из газеты. Сергей Борзенко был награжден самой высокой наградой.

«Вы откуда сейчас?» Мы скромно сказали, что прилетели в самолете с Гагариным. «Как прилетели?» Узнав о нашей одиссее, Сергей Александрович засмеялся: «Вот молодцы! А я, старый волк, не смог пробиться через толпу журналистов пишущих и снимающих. Садитесь, подвезу до редакции… Скажу о моих наблюдениях. Люди постепенно ко всему привыкают. Первые шоферы были знаменитыми. Первые летчики были героями. Сегодня любой человек может водить машину, а то и самолет. Запомните мои слова: через десять лет люди будут летать в космос «на работу». Будут жить на космических кораблях два-три месяца, а то и больше. Газеты не будут об этом писать. Но о первом человеке, облетевшем Землю, люди никогда не забудут. До свидания, ребята!»

Радостным был апрель 1961 года. Все приветствовали Гагарина. Слали ему письма и трогательные подарки. Вот этот букет прислали из Голландии. Я, помню, искал что-нибудь интересное подарить. И подарок нашелся. В том году я был в Африке и на память привез яйцо из гнезда страуса. Очень приятно было подарить что-нибудь земное Гагарину.

В день полета Гагарина мы братались с турецкими пограничниками

7 апреля 2011 года

Рассказывает Геннадий Иванович Захаров из Ростова-на-Дону

Весна, тепло, даже очень – Араратская долина. Наша 6-я застава 125 погранотряда – как раз супротив Большого Арарата. В стороне, слева, Малый Арарат. Между ними – седловина с накинутой шкурой леска, где находится разведшкола и откуда наша граница с заставами как на каемочном блюдечке. Начальник заставы, капитан Анатолий Иванович Пожарский, отправил меня и Лешку, как связистов, затягивать колючей проволокой амбразуры дзотов – долговременных земляных огневых точек, «чтобы гранаты не залетали… В случае чего». И мы, перебрасываясь ленивыми словами о том, что утром всю заставу накрыть одним-двумя снарядами – плевое дело (застава утром в основном спит, то есть наша работа для штабной проформы), натягиваем потуже вредную колючку.

На бруствере возникает дежурный по заставе сержант Ляшенко. В его руке длинный лапоть отрезанного вдоль черного хлеба, плотно загрунтованного маргарином, а на нем горкой, во всю длину – сахар. Ляшенко, держа лапоть параллельно Араратской долине, с минуту рассматривает нас круглым безразличным лицом и мощно откусывает и так же мощно жует. С его носа сыплется сахарный песок, но Ляшенко не замечает. Мы, бросив колючку, выжидательно смотрим на него и его процесс, предполагая, случилось ли чего или произошло. Ляшенко медленно глотает, шея раздувается и опадает.

– А в космос человека запустили. Юрием зовут, – бесцветным голосом сообщает Ляшенко, уже с интересом нас разглядывая.

– Ты бы лучше хлеба принес, такого, а то «человека», «космос», ничего умнее не взбрело? – ворчит Лешка.

– Ага. А тебя здесь тормознули, с таким лаптем-то не всунешься, да и с Юрием делиться – легче повеситься. Надо то что? Жуешь… – уточняю я.

Ляшенко опять мощно откусывает и запускает процесс:

– Дураки вы… Им сказать пришел, а они… Что с дураками говорить, – произносит он все тем же голосом, и процесс голос не меняет. Придерживая штык-нож у бедра и бережно сохраняя параллельность хлеба долине Арарата, он исчезает.

– Лешка, а как правда? Ведь он же от кухни больше чем на пятнадцать метров не отходит…

– Точно! – замирает Лешка. – Ну хорошо, давай хоть этот дозатянем и рванем.

И мы, дозатянув амбразуру предпоследнего дзота, скорым шагом направляемся к заставе.

Во дворе заставы народ, занятый на хозработах, этими работами не занимался, а бродил с перекошенными удивленной радостью лицами и, хватая друг друга за рукава, пересказывал который раз уже известные скупые подробности. Большая часть заставы собралась у радиоприемника, стараясь уловить что-нибудь еще, но приемник сообщал лишь, что полет прошел успешно.

Ночью граница салютовала разноцветными ракетами, и командиры не замечали.

Утром следующего дня из-за Аракса, с сопредельной стороны, донеслись крики и вопли. Это аскеры – турецкие солдаты – радостно орали, швыряли вверх свои военные кепи и, подбегая к берегу Аракса, вздымали над головой сцепленные ладони, потрясая ими.

Со своего берега мы отвечали тем же.

Граница казалась лишней.

Космонавт решил, что сгорит

Александр МИЛКУС, 12 апреля 2001 года

Четыре легенды о первом пилоте корабля «Восток»