Юрий Гагарин. Народный герой (сборник)

Майор из Твери хранит тюльпан, сорванный на Байконуре в момент взлета ракеты Гагарина

Ирина ТАРАСОВА, 11 апреля 2011 года

22-летний лейтенант Олег Халтурин закончил Военно-инженерное училище Военно-морского флота в Ленинграде, как его сразу после распределения определили на Байконур. Своими воспоминаниями о великом космонавте он поделился с «Комсомолкой».

В конце 50-х только создавались ракетные войска стратегического назначения, требовались специалисты. А так как подготовленных не было, забирали из моряков, авиации из других видов войск. Так и вышло, что практику Олег Халтурин проходил на воде, а попал в пустыню.

О запуске в космос человека говорили уже в 1959 году, когда молодой специалист и прибыл на службу на Байконур. Правда, тогда эту площадку так не называли. Маленькая железнодорожная станция Тюра-Там, поезд там две минуты стоял. В пяти километрах закрытый военный городок Ленинск. Ни аэродрома, ничего не было, голая земля. Летом песок, зимой ветер и 40 градусов. Работали в те годы там порядка 15–20 тысяч человек. Олега Халтурина определили на кислородно-азотный завод.

– В 1961 году я уже работал на этом заводе начальником смены. Мы выпускали тогда жидкий кислород. Все ракеты в те годы в качестве окислителя использовали именно эту составляющую. Заправка была порядка 360 тонн на одну ракету, и мы обеспечивали все пуски ракеты. В час мы выдавали 1 тонну 600 килограмм. Брали не откуда-нибудь, а с воздуха.

В такой форме служили молодые специалисты на Байконуре (на фото Лев Костюк)

В ночь на 12 апреля я как раз был дежурным по смене. У меня было в подчинении двенадцать человек-срочников. Мне было 23 года. О том, что сегодня будет первый пуск с человеком, мы знали, но вот с кем именно, нет. Все тогда держалось в строгом секрете.

В течение этой волнительной ночи все было вроде как всегда, но лихорадочность заметно ощущалась. Внезапно на завод пришли вагоны за кислородом для ракеты Гагарина, которые пришлось тут же заполнить. Только позже Олег Халтурин узнал, что их пригнали на всякий пожарный, на непредвиденный случай или не хватит того, что было отправлено раньше.

Именно эта команда, во главе с Олегом Халтуриным (в центре первого ряда) заправляла кислородом «Восток-2»

– Так что наша частица в полете Гагарина тоже присутствует, – смеется Олег Иванович. – Пусть мы и не нажимали кнопку, но как будто и мы сами были немного участниками это первого шага в космос.

На вопрос, могли ли возникнуть в ту ночь проблемы, полковник Халтурин реагирует мгновенно.

– Что вы! 99 процентов гарантии было, что все пройдет нормально. Мы до этого столько видели ракет и запусков! И с собаками, и без них. Надо же было отрабатывать, и мы отрабатывали. Поначалу аварии, конечно, были, да и потом, когда отрабатывали новые ракеты и новые компоненты. Крупная авария была в 60-м году: 60 человек тогда вместе с Главкомом Неделиным погибли. Ракета с новым компонентом – гиптином – взорвалась. Он тогда сидел рядышком на стульчике, так от него одни пуговицы только и нашли. В сообщении тогда сказали, что он погиб в авиакатастрофе. Потом все стабильно было, уверенность появилась. Так что 12 апреля 1961 года был обычный рядовой запуск, ничем непримечательный. Другое дело, что творилось у нас внутри! Ради такого случая мы во время смены забрались на ангар, чтобы лучше все увидеть. Старт был от нас на расстоянии чуть больше 20 км, но видно все было очень хорошо. Кругом же песчаная площадка без строений и растительности. Так до утра и ждали до того самого момента, когда ракета взмыла в воздух…

Самого Гагарина в тот день ни Олег Халтурин, ни его подопечные так не увидели: «И он, и мы работали», – продолжает полковник. – Но через месяц космонавт все-таки прибыл на Байконур. Начальников и Олега пригласили на митинг, где Юрий Гагарин с трибуны обратился ко всем сотрудникам Байконура.

– Правда, разочарую вас, его уже к тому времени научили, так что говорил он дежурные фразы: «Спасибо вам, товарищи, что вы выполнили свой долг…», и все в этом духе. Потом улыбнулся своей знаменитой улыбкой.

А вот 24-летний Лев Костюк, тогда еще лейтенант, 12 апреля 1961 года находился на соседней с гагаринской площадке. Это был второй старт-дублер, и его цель заключалась в том, чтобы подстраховать основную площадку.

– Когда стартовала ракета, мы бросили свои пульты и выбежали на улицу. По традиции, уж не знаю с каких времен, принято было кричать: «Пошла, пошла!» Причем неважно, кто в этой ракете: болванка, собачка или человек. Если ракета вышла на траекторию, то груз с плеч долой. Вот и пытались помочь кто руками, кто голосом.

Ощущения, которые в тот момент пережил и он, и коллеги, передать сложно. Но, когда стало понятно, что все прошло успешно, молодого парня потянуло в степь.