Юрий Грозный, Император Русский

Галаш с одобрения императора намеревался сначала расстроить боевые порядки противостоящей русской коннице пехоты артиллерией, однако, стратиг конного фема Истома и воевода тяжелой конницы Захария чуть ли не на коленях просили Императора и главнокомандующего дать их воинам возможность проявить себя в бою и позволить им самим разгромить пехоту католиков. Юрий внял просьбам. Конвойная рать императора, состоящая из трех полков тяжелой конницы, в которую зачисляли только лучших витязей, до сих пор ни разу не участвовала в сражениях. А потренировать ее в реальном бою было полезно.

Юрий дал согласие, оговорив, что его конвойная рать пойдет в атаку на острие конного клина.

Истома выстроил десятитысячное конное войско в плотный клин. На острие клина — три полка тяжелой конницы, в центре клина и на крыльях — три конных рати. Однако, для сокращения потерь, повелел перед ударом конницы дать по вражеской пехоте залп из пищалей, коих в конном феме имелось три сотни.

Так что, три сотни конных пищальников, выстроившись в две линии, первыми пошли в бой. Сблизившись со строем крестоносной пехоты на сотню шагов, они дали залп пулями. На таком расстоянии тяжелые свинцовые пули пробивали и щиты и доспехи. Отстрелявшись, стрелки рассыпались в обе стороны с пути атакующего конного клина.

Пехотинцы первого ряда в стене щитов были убиты и сбиты с ног. Падая, они создали брешь в стене щитов и расстроили выстроенные ряды копий. В эту брешь, в самый центр пехотного строя, и ударил разогнавшийся клин тяжелой конницы. Длинные копья всадников опрокинули второй и третий ряды пехоты. Защищенные доспехами кони проломили своими телами следующие ряды пехотинцев.

Лучники крестоносцев, все это время засыпавшие стрелами надвигавшийся конный клин, не добились ничего. Витязи императорского конвоя, как и их кони, имели трехслойные доспехи: нижние кожаные, средние кольчужные и верхние из пластинчатой брони. Так что, стрелы от них просто отскакивали. Проломив центр пехотного строя, всадники повернули на фланги и принялись рубить выстроившихся пехотинцев с тыла.

Тем временем, клин крестоносной конницы сблизился с гуляй-городом стратига Романа. С расстояния в сотню шагов по рыцарям ударили ядрами пушки. Чугунные ядра, прежде чем остановить свой смертоносный полет, пробивали навылет до пяти лошадиных туш или до десятка всадников. В зависимости от того, куда попадали. А пушек в ратях фема имелось 100 штук. Так что, поголовье рыцарей уменьшилось душ на восемьсот. Еще примерно столько же лошадей сломали ноги, пытаясь преодолеть образовавшийся завал из туш и тел. Однако, разгон клина был так велик, что тысячи две рыцарей нестройной толпой продолжали скакать вперед.

С полусотни шагов по рыцарям ударили крупной картечью полсотни гауфниц. По рыцарям снова прошла коса смерти. Картечь диаметром в 10 линий пробивала любые доспехи. Многие кони, обезумев от грохота и бьющего в глаза огня, вставали на дыбы и сбрасывали седоков. Оставшиеся в седлах рыцари, числом до тысячи, с трудом разворачивали взбесившихся от пальбы коней.

Уйти им не удалось. Развернувшись, они в лоб встретились с русской конницей, прорвавшей строй пехоты. Католических рыцарей вырубили полностью. В плен никого не брали.

Деморализованные пехотинцы на правом фланге пехотного строя, увидев полное уничтожение рыцарей, побросали оружие и толпами сдавались в плен.

Пехота, оказавшаяся левее ударного клина русской конницы, сдалась частично. Тысяч пять наиболее упорных, пеших рыцарей и ополченцев, успели уйти в крепость, поднять мост и закрыть ворота.

На западном берегу Хафеля события развивались примерно также. Разгромленный артиллерией гуляй-города стратига Недаша рыцарский клин рассыпался. Уцелевшие рыцари в количестве около тысячи душ ударились в бегство. В погоню за ними двинулась конная рать фема Кондрата. Уйти от погони смогли лишь сотни две рыцарей.

Пехота Кондрата, сблизившись со стеной украшенных католическим крестами щитов, остановилась. Из-за пехотного строя выдвинули свои жерла две сотни полевых орудий. Одного залпа католикам хватило. Крестоносцы бросились бежать. Однако сзади на них стеной надвигались пехотинцы Недаша. Самые сообразительные католики бросились, кидая щиты и оружие, на запад, к темнеющему вдалеке лесу. Их ловили конники Кондрата. Однако, беглецов было слишком много. Тысячи две пехотинцев скрылись в лесу, и попытались пробираться на запад. Еще целую седьмицу их вылавливали в лесах и полях конные сотни Истомы.