Юрий Хой и группа «Сектор Газа»

Ненормативную лексику в «секторовских» песнях Филюс Мухаметшин чаще всего не только заботливо сохраняет, но и рачительно приумножает. В «Снегурочке» («Карсылу») он, видимо, не найдя достойного татарского аналога фразе «борода из ваты», ничтоже сумняшеся использует эпитет «пиздатый». Вместо же «Дедушки Мороза» используется его татарский аналог «Кыш Бабай» – одно из самых почитаемых языческих божеств «малого пантеона» у предков современных татар. Вот «пидораса горбатого» трудно чем-то заменить, поэтому в альбоме оно остается в неизменном виде. Равноценные аналоги каким-то опорным вещам, придуманным Юрием Хоем, подобрать практически невозможно. Поэтому дивная рифма в «Яве» – «мотоцикл – цикл» – сохраняется в первозданной конфигурации, равно как и «лопух – Винни-Пух» в «Плане».

Любопытно, что свой апокрифичекий трибьют Филюс Мухаметшин делал с явной оглядкой на первый официальный «галовский». Он не только учел сделанные предшественниками ошибки, но и позаимствовал самые удачные находки оттуда. Так, из кавера «Пятой бригады» на «ЛТП» он сохранил прозаический ликбез о борьбе с алкоголизмом в стародавние времена и общий индустриальный флер аранжировки.

Присущие Юрию Хою элементы театрализации Филюс Мухаметшин тоже использует. И если в «Похмеле» (имеющем в татарском переводе мягкий знак на конце) звон стаканов и жадно втягиваемой из них жидкости выглядит вполне предсказуемо, то для «Мента» придумана целая оригинальная мизансцена. Милиционер останавливает нарушителя, называет свою татарскую фамилию и в рифму ей требует: «Документы ваши!» Хулиган, разыгрывая непонимание, притворно переспрашивает: «А?» Страж порядка, теряя терпение, вновь отвечает в рифму: «Хуй на!»

В «Запое» задействованы, главным образом, те песни «Сектора Газа», в которых Юрий Хой не стесняется в выражениях и не церемонится с дамами. Но есть и одно исключение – «Пора домой» («Кайтырга вакыт») с невероятно «вкусными» гитарами и бережно сохраненными военными терминами «БМП», «АКМ» и «трак».

В бонусном разделе альбома начинается полный беспредел. В композиции под названием «Сайла», представляющей собой татарско ориентированную «Волю и разум» группы «Ария», Филюс Мухаметшин с педантичностью постмодерниста восстанавливает историческую справедливость и невозмутимо внедряет в песню хоевскую пародию на нее – «Аборт или роды». Оставшиеся четыре трека вообще не имеют непосредственного отношения к «Сектору Газа». Это творения групп Helloween и AC/DC, тексты которых адаптированы под милицейско-гаишные дела.

Для чего это вообще было нужно, становится понятно из следующего татарского трибьюта «Сектору Газа», созданного по мотивам панк-оперы «Кащей Бессмертный». По мотивам – потому что здесь практически нет непосредственных перепевок Юрия Хоя, ведь делать кавер на кавер – это чересчур даже для постмодерниста. Взяв за основу пародию на сказку «Царевна-лягушка», авторы трибьюта использовали в качестве строительного материала для «арий» собственные любимые песни из наследия Helloween, Стива Вая и AC/DC. В интродукции же, стилизованной под блуждание по радиоэфирам, звучит фрагмент из «Hotel California» The Eagles.

Не обошлось, правда, и без глумления над советской эстрадой. В вводной песне переосмысляется «Из вагантов» («На французской стороне – на чужой планете») из культовой пластинки «По волне моей памяти» Давида Тухманова. Правда, вместо престижного университета средневековой Европы герой здесь, конечно же, поступает в какую-то заштатную провинциальную «путягу». Но надрыва от этого не меньше – равно как и в «квиновской» «The Show Must Go On», исполняющейся от лица страждущей без мужской ласки Василисы Прекрасной.

Песенных совпадений с «Кащеем Бессмертным» «Сектора Газа» здесь всего два. Это AC/DC из «Третьей арии Ивана» и «Дрозды» «Песняров», крайне колоритно инкорпорированные в предсмертный вой поверженного Кащея. Слово, созвучное с «дрозды», в татарской версии сохраняется на своем месте. Но в тексте вновь не обошлось без самодеятельности. В частности, там постоянно недобрым словом поминается Граф Дракула, некстати устроивший подставу своему бывшему компаньону…

Все-таки панк – это полное отсутствие границ. Так что, наверное, правильно, что для эксплуатации невиданного для наших широт жанра панк-оперы татарские почитатели «Сектора Газа» хоть и использовали намеченные Юрием Хоем приемы, но в итоге пошли своим путем. Хотя, безусловно, прежде чем браться за такую работу, им для начала следовало позаботиться о соблюдении авторских прав. Ведь далеко не факт, что в перспективе подобные опусы будут сходить «народным умельцам» с рук.

Глава XLII Сборники