Юрий Хой и группа «Сектор Газа»

То ли дело «Сектор Газа», прогремевший со своим «Кащеем Бессмертным» четырьмя годами раньше. Это действительно была первая в истории нашей музыки панк-опера, которую Юрий Клинских задумал в 1989 году, а начал воплощать в 1991-м. «Этот альбом я загадал еще три года назад и три года его постепенно сочинял, – откровенничал он в 1994-м. – Знаешь, понемногу идет-идет-идет, накапливается. В поездах, гостиницах, когда делать нечего, сидишь и бахаешь. Ну а потом все не решался его записать – как-то боялся, что получится что-то не то. Он был самым трудным из всех альбомов, потому что я с ним возился месяца два».

За основу панк-оперы была взята «Царевна-лягушка», что вряд ли случайно. Ни для кого не секрет интерес Хоя к панк-эстетике, из которой он, помимо внешнего антуража, позаимствовал грязный саунд, жанровую эклектику и нонконформистский пафос. Однако главный постулат панка в его творчестве долгое время оказывался невостребованным: чем ниже ты упадешь, тем выше поднимешься. Крайне наглядно эту мысль могла проиллюстрировать неказистая лягушка, обращающаяся в статную и мудрую принцессу.

Исследователи этой русской народной сказки видят в ней пережитки древних представлений о необходимости охотника породниться с добычей, дабы в перспективе промысел шел бесперебойно. Юрий Хой с его пристальным вниманием к телесному низу немного поменял ракурс, скорее, обыграв в панк-опере архаичное «право первой ночи». Одним из самых психологически достоверных персонажей оперы является даже не инфантильный Иван и не красивая, но недалекая деревенская девушка Василиса, согласная по своему неразумию в ожидании большой и чистой любви переспать хоть с самим Кащеем, а похотливый царь. После того как охочий до слабого пола государь свел в могилу жену, а вслед за нею и практически все остальное женское население страны, он придумал оригинальный ход для пополнения гарема: устроить для своих трех сыновей квест по поиску невест в дальних краях. Царя уморительно «сыграл» клавишник «Сектора Газа» Алексей Ушаков, вспомнив ради этой роли о потешной имитации голоса советского актера Эраста Гарина, которую уже раз апробировал при записи канонической версии песни «Банка».

Алексей Ушаков

В «Банке» я говорю голосом Эраста Гарина, он потом и в царя превратился. Раньше на тусовках мы просто прикалывались и хохмили, говоря таким голосом: «Что ж ты пошел-то?» Ну, раз у меня неплохо получалось его пародировать, я и предложил Юре использовать.

Структура сказки оттачивалась в нескольких предыдущих номерных альбомах «Сектора Газа». Как и подобает опере, она открывается «Интродукцией» с кратким изложением сюжета и представлением персонажей. По форме это вступление напоминает репризу «Здравствуйте, детишки» из альбома «Гуляй, мужик!», предварявшую две песни – о Снегурочке и об Илье Муромце. А тут «Интродукция» исчерпывающе охватывает весь альбом. Отдельной строкой идут благодарности группам, чьи мелодии заимствованы для песен «Кащея Бессмертного». Данный ход говорит о том, что здесь мы имеем дело не с плагиатом, а с осознанной игрой Хоя со слушателями в кошки-мышки. Радость узнавания и новый неожиданный контекст создают комический эффект. Любопытно, что Хой разделяет «форменные» и «совковые» группы подобно тому, как это происходит в «Эстрадной песне». Но в этом разделении нет никакого снобизма, потому что к «совку» наряду с «Песнярами» он причисляет и «Сектор Газа» – создавший для альбома одну оригинальную мелодию – «Вторую арию Ивана», или «Еду бабу выручать».

Иван в «Кащее Бессмертном» – это настоящий недоросль, типичный маменькин сынок. Возникает параллель из классики – Гринев из пушкинской «Капитанской дочки», который, будучи уже подростком, гонял голубей под крылышком у отца. Иван же у Хоя характеризуется через аллюзии на песню «Поспели вишни в саду у дяди Вани» из репертуара Аркадия Северного. Несанкционированное проникновение, пускай даже царского сына, в колхозный сад в пространстве мифа сулит неминуемое наказание свыше. Так что Иван, помимо разорванных штанов и истерзанной задницы, получает более серьезное взыскание в виде невесты-лягушки. Двойной издевкой выглядит использование в «Первой арии Ивана» песни «Give it Away» Red Hot Chili Peppers об альтруизме и самоотвержении.

Дальше контрасты и парадоксы между первоисточниками и новым содержанием будут только усиливаться. И если еще в переработке «Go Girlie Go» модного в 90-е проекта «Midi, Maxi & Efti» есть смутные намеки на грядущий романтический хэппи-энд, то в «Арии Бабы-яги» – полное расхождение с оригиналом Ace of Bace. В «All That She Wants» шведского дуэта содержится хвастовство самовлюбленной прожигательницы жизни, а в версии Хоя – жалобы на растоптанную девичью честь.