Юрий Трифонов: Великая сила недосказанного

Трифонов очень точно запечатлел парадоксальную ситуацию, сложившуюся в советском обществе. Образованные люди, постоянно ведущие споры о смысле и назначении истории, готовые до хрипоты пререкаться об Иване Грозном, его опричниках и расширении границ Московского государства, сравнивая времена опричнины в России с тем, что происходило в это время в Европе, и неявно проводящие аналогию между бесчинствами опричников и сталинскими репрессиями, — эти люди абсолютно не интересуются тем временем, которое опалило Летунова, и не замечают, что оно продолжает тлеть в виде непогасших головешек. Ведь Павел Евграфович был участником грандиозных исторических событий, определивших судьбу страны! Но их не интересует подлинная история. Они не способны постигнуть суть вещей и скользят по поверхности явлений. Они существуют внутри некоего мифа и не собираются выходить за его пределы. Слабые попытки старика рассказать о Мигулине наталкиваются на стену равнодушия. Павел Евграфович как очень чуткий и деликатный человек мгновенно ощущает эту реакцию своих детей и их друзей — и обрывает свой рассказ на полуслове. Почитающие себя интеллигентными людьми дети старика упускают уникальную возможность услышать рассказ живого свидетеля трагедии страны.

При этом Юрий Валентинович Трифонов не спешит никого осуждать. Руська, сын старика, человек достойный. Он воевал во время Великой Отечественной, а в мирное время уже немолодым пятидесятилетним человеком добровольно отправился на тушение пожаров в подмосковных лесах, едва не погиб и попал в больницу. Его жизнь нельзя назвать счастливой. Он работает главным инженером на каком-то заводике. Отношения с сослуживцами не заладились, Руслан Павлович и в зрелом возрасте оставшийся всё тем же Руськой, конфликтует с коллегами и намеревается сменить работу. По сути этот конфликтный и прямолинейный человек сбегает от надоевших сослуживцев на тушение пожара. Не сложилась и его семейная жизнь. Руслан второй раз женат, но его брак находится на грани распада: в его жизни появилась новая женщина, которая и ухаживает за ним в больнице. Ни жену, ни сестру он не хочет видеть и даже запретил приезжать им в больницу. Он много пьёт и, когда выпьет, теряет контроль над собой.

«Царь Иван разорвал Россию надвое и развратил всех: одних сделал палачами, других жертвами… Ах, да что говорить! Когда напал Девлет-Гирей и надо было… надо было… Тут Руслан вдруг поник, опустился на стул и слабым, задушенным голосом закончил: — Опричники, сволочи, и воевать-то не умели… Откуда им?.. И сам сбежал, царь называется… Отдал нас на поругание, спалили Москву поганые… — Ещё что-то бубнил невнятное, вытирая ладонью щёки, бороду. Ну, конечно, слёзы. Когда выпивал, становился безобразно слезлив»[329]. Эта живописная сцена стоит иного романа и не требует комментариев: в ней заключена квинтэссенция тех многочисленных споров, которые велись шестидесятниками.