Читаем Юрий Звенигородский. Великий князь Московский полностью

1. Грамота князя Юрия Дмитриевича великому князю Василию Васильевичу

А на сем на всем, брате старейший, князь великий Василеи Васильевич, целуй ко мне крест, к своему брату молодшему, князю Юрью Дмитриевичи, и к моему сыну, князю Дмитрею Меншому, и с нашим братом молодшим, князем Костянтином Дмитриевичем, и с моими братаничи, князем Иваном и со князем Михаилом Андреевичи, и со князем Василъем Ярославичем.

Имети ми тобя, великого князя, собе братом старейшим. А брату нашему молодшему, князю Костянтину Дмитриевичи), имети ему меня себе братом старейшим. А князю Ивану да князю Михаилу Андреевичем имети им меня собе дядею. А князю Василью Ярославичю имети ему меня себе дядею жо. А добра вам мне хотети везде, во всем, где бы ни было. А что вам слышав о моем добре или о лисе от кого бы ни было, а то вы мне поведати в правду, без примышленья. А кто будет тобе, князю великому, друг, то и мне друг. А кто тобе недруг, то и мне недруг. А не канчивати ми без вас ни с кем. А хотя буду с кем в целованьи, и мне к нему целованье сложити. А вам так же без моего веданья не канчивати ни с кем. А держати ми тобя, великого князя, собе в старишиньстве. А тобе мене держати в братстве, и во чести, без обиды.

А детей ми своих болших, князя Василья да князя Дмитрея, не приимати, и до своего жывота, ни моему сыну меншому, князю Дмитрею, не приимати их. А тебе их так же не приимати.

А чем тобе благословил отец твои, князь великий Василеи Дмитриевич, своею отчиною в Москве, и Коломною с волостми, и всем великим княженьем, и Муромом с волостми, и Козельском с месты, и иными своими примыслы, так же что отчина брата нашего молодшего, князя Петрова Дмитриевича, Дмитров со всеми волостми, того ми всего под тобою, под великим князем, блюсти, а не обидети, ни вступатися, ни моему сыну, князю Дмитрею Меншому.

А что есмь взял царев ярлык на Дмитров, и тот ми ярлык тобе дати.

Так же что вотчина брата нашего молодшего, княжа Костянтинова Дмитриевича, и братаничев моих вотчина, княжа Иванова да княжа Михайлова Ондреевичев, и княжа Васильева Ярославича дедина и вотчина, и мне того под ними всего блюсти, а не обидети, ни вступатися, ни моему сыну, князю Дмитрею Меншому.

А чем мя благословил дед твои, князь великий Дмитрии Иванович, а мои отец, в Москве и в станех в Московьских, так же и пути в станех в Московьских, как ся есмь розделил с твоим отцом, с великим князем, а с своим братом, и Звенигородом с волостми, и Галичем с волостми и селы в великом княженьи, или что собе примышлю, или что ми ся еси нынеча отступил Сурожыка, да Лучиньского, да Шелковы, и Шачебала, и Ликурги, или что ми ся еси отступил из великого княженья Костромьских волостей, Андомы, Кореги, Борку, Березовца с Залесьем, да Шыленги, или что ми ся еси отступил Бежыцьского Верха, и с путми, и с селы, и слободами, опрочь тех мест, что еси подавал из Бежыцьского Верху брату нашему молодшему, князю Костянтину Дмитриевичи), да опрочь сел Ивановых Дмитриевича, что еси у него взял в своей вине, а иных ти сел в Бежыцьском Верее не держати, а отступил ми ся еси и моему сыну, князю Дмитрею Меншому, тех всех мест в вотчину и в вудел, а того вам всего подо мною и под моим сыном, подо князем под Дмитреем под Меншим, блюсти, а не обидети, ни вступатися.

А Бежыцьскои ми Верх ведати по старине, по тому, как был за тобою, за великим князем. А у кого будут в Бежыцьском Верее грамоты жаловалныи отца твоего, великого князя, или твои, у бояр, или на слободы, или у иного у кого, и в тех грамотах волен яз, князь Юрьи Дмитриевич, кого как хочю жаловати.

А жити ти в Москве со мною и с моим сыном, со князем з Дмитрием, как, есмь жил с твоим отцом, с великим князем, а с своим братом.

А дань и ям давати ми с своей отчины, и Звенигорода с волостми, и з Галичя с волостми, по давному, как есмь давал твоему отцу, великому князю. А з Бежыцьского Верха и с Костромьских волостей давати ми дань и ям по тому розводу, как переже того давали дань и ям в твою казну.

А знати Орда тобе, великому князю, а мне Орды не знати никоторыми делы. А переменит Бог Орду, не имешь давати татаром, и коли учнешь имати дань с своей отчины, с великого княженья, себе, и мне тогды с своего удела имати дань собе.

А коли ти будет самому всести на конь против своего недруга, или ти будет брата нашего молодшего послати, князя Костянтина Дмитриевича, и мне послати сына своего с своими людми. А коли пошлешь братаничев моих или своих воевод, и мне послати с ними своих воевод с своими людми. А где ти будет надобе послати на свою службу сына моего, и сыну моему пойти без ослушанья с моими людми.

А кто имет служити мне, князю Юрью Дмитриевичи), а жывучи в твоей отчине, в великом княженьи, а будет ти слати ис тех городов на свою службу, где те жывут, и мне слати с теми людми своего воеводу с твоим воеводою.

А кто имет мою отчину обидети, и тобе мене боронити. А в Литву ти у мене помочи не имати. А к тобе ми не ездити.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука / Биографии и Мемуары