Читаем Юрий Звенигородский. Великий князь Московский полностью

Так же что вотчина брата нашего молодшого, княж Костянтинова Дмитриевича, и братаничев твоих вотчина, княж Иванова да княж Михайлова Андреевичев, и княж Васильева Ярославича дедина и вотчина, и тобе того под ними всего блюсти, а не обидети, ни вступатися, ни твоему сыну, князю Дмитрею Меншому.

А чем благословил дед мои, князь великы Дмитреи Иванович, а твои отец, тебя, князя Юрья Дмитриевича, в Москве и в станех Московскых, так же и пути в станех Московскых, как ся еси розделил с моим отцем, с великым князем, и Звенигородом с волостьми, и Галичем с волостьми и селы в великом княженье, или что себе примыслишь, или что ти ся есмь нынича отступил Сурожыка, да Лучинского, да Шепковы, и Шачебала, и Ликургы, или что ти ся есмь отступил из великого княженья Костромскых волостей, Андо-мы, Корегы, Борку, Березовца с Залесьем, да Шиленгы, или что ти ся есмь отступил Бежыского Верха, и с путми, и с селы, и с слободами, опрочь тех мест, что есмь подавал из Бежыского Верху брату своему, князю Костянтину Дмитриевичи), да опрочь сел Ивановых Дмитриевича, что есмь у него взял в своей вине, а иных ми сел в Бежыском Верее не держати, а отступился есмь тебе и твоему сыну, князю Дмитрею Меншому, тех всех мест в вотчину и в вудел, а того нам всего под тобою и под твоим сыном, подо князем под Дмитреем под Меншим, блюсти, а не обидети, ни вступатися.

А Бежискои ти Верх ведати по старине, по тому, как был за мною, за великым князем. А у кого будут в Бежиском Верее грамоты жаловалные отца моего, великого князя, или мои, у бояр, или на слободы, или у иного у кого, и в тех грамотах волен ты, брат мои, князь Юрьи Дмитриевич, кого как хочешь жаловати.

А жити нам в Москве с тобою и с твои сыном, с князем Дмитреем Меншим, как еси жил с моим отцем, с великым князем, а с своим братом.

А дань и ям давати ти с своее вотчины, из Звенигорода и с волостьми, и из Галича с волостьми, по давному, как еси давал моему отцу, великому князю. А из Бежиского Верха и с Костромскых волостей давати ти дань и ям по тому розводу, как переже того давали дань и ям в мою казну.

А Орда знати мне, князю великому, а тобе Орды не знати никак же. А переменит Бог Орду, не иму давати татаром, и коли почну имати дань с своее вотчины, с великого княженья, себе, и тобе тогды имати с своего удела дань собе.

А коли ми будет самому всести на конь против своего недруга, или ми брата своего послати, князя Костянтина Дмитриевича, и тебе послати сына своего с своими людми. А коли пошлю братаничев твоих или своих воевод, и тобе послати с ними своих воевод с своими людми. А где ми будет надобе послати на свою службу твоего сына, и твоему сыну пойти без ослушаниа с твоими людми. А кто имет служите бояр тебе, князю Юрью Дмитреевичю, а живучи в моей вотчине, в великом княженье, а будет ми слати ис тех городов на свою службу, где те живут, и тобе слати с теми людми своего воеводу с моими воеводами.

А кто имет твою вотчину обидети, и мне тобе боронити. А в Литву ми у тобе помочи не имати. А ко мне ти не еэдити,

А кто имет жити наших бояр и слуг в твоей вотчине, и тебе их блюсти, как и своих. А кто имет жити твоих бояр и слуг в нашей вотчине и в великом княженье, и нам их блюсти, как и своих. А бояром и слугам межы нас волным воля. А городная осада, где кто живет, тому туто и седети, опрочь путных бояр.

А князей ти моих служебных с отчинами собе в службу не приимати. А которые князи имут тебе служыти, и им в вотчину в свою не вступатися, вотчины лишоны.

А которые суды судил еси, седя на Москве, а тех ми судов твоих не посужати.

А что ся учинило в нашем розмирье, что поймана моя казна, великого князя, и моее матери, великые княгини, или поклажее наши, или бояр моих поклажее, или инятцов моих поклажее, или что будет тобя того дошло, и тобе то отдати по сему целованию. А что инятци мои на поруце подаваны или на них кабалы пойманы, и тобе с них велети пурука свести, а кабалы им подавати. А что твои люди грабили бояр моих, или инятцов моих, или людей моих, опрочь бою, ино им то отдати, а не отдадут, ино тому суд и исправа, опрочь съестного.

А что будут поклажей твоих бояр, Семеновы Федоровича или иных бояр твоих, мене дошло, великого князя, и мне то отдати по сему целованию. А что будут мои бояре и мои люди имали и грабили твоих бояр или слуг в первое нашо розмирие, ино им то отдати, а не отдадут, а на то суд и исправа.

А что будет князь Василеи Ярославич имал твою вотчину или люди его грабили твою вотчину, а на то суд и исправа.

А что есмь платил в Орде за твою вотчину, за Звенигород и за Галич, два выхода и с распанами, а о том нам с тобою розчестися, и чего ся не оточтеш, и тобе то мне подняти, те выходы.

А суженое, положоное, заемное, поручное, кабалное по исправе дати. А холопа, робу, должника, поручника, беглеца, татя, розбоиника по исправе выдати. А обидному всему межы нас суд и исправа. А о чем ся судьи нашы сопрут, ине себе изберут третьего в нашей вотчине, в великом княженье. А из земли вон на третей ся не зовут.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука / Биографии и Мемуары