Юркины бумеранги

Утес был волшебным местом. Там всегда что-нибудь находилось: сломанный самокат, механизмы от часов, мотки медной проволоки, разноцветные камушки, обрывки сетей.

Бродяги часто ходили на Утес. Иногда на поиски сокровищ, иногда просто так — посмотреть с него на речку Ямолгу. Хорошо было сидеть на утесовой макушке и глядеть, как речка неторопливо течет внизу.

Дорога на Утес не близкая: нужно пройти три квартала и потом еще минут пятнадцать идти по берегу. Сейчас ребята неслись во весь опор: ожидание вечерних событий будто щекотало им пятки. Петька на бегу рассказывала Деньку про Утес.

Вдруг Олежка резко затормозил и схватил Денька за руку.

— Вон он, Щеколда и компания!

На скамейке у подъезда сидела почти вся щеколдинская компания: и вертлявый Шик, и тощий, вечно сонный Валька-заяц, и «приглаженный» мальчик Вова Уренский, и другие. И сам Щеколда — высокий, с орлиным носом и темным крылом волос.

Бродяги остановились, издалека поглядывая на них, будто примеряясь, справятся они с врагами или нет.

— Вон, смотри, — толкнула Петька Денька в бок. — Видишь высокого, в желтой жилетке? Это он, Щеколда.

Денёк смотрел как-то странно, потом опустил голову и нахмурился.

— Ладно, пойдемте, — буркнул Лёха. — Чего их разглядывать… Вечером наглядимся по горло, надоест еще.

И ребята пошли дальше. Но не успели они дойти до моста, Денёк остановился.

— Ребята, — сказал он, — вы извините, но я сегодня вечером с вами не могу быть там, в шалаше.

— Сдрейфил! — не то удивился, не то возмутился Лёха.

— Да нет! Вы не понимаете…

— Конечно, где уж нам… — язвительно бросил в сторону Сашка.

— Он мой брат… — упавшим голосом сказал Денёк.

Сначала Деньку никто не поверил. Даже посмеялись, а Петька возмутилась:

— Какой еще брат!

— Двоюродный… Папин племянник, Герман Щеколдин. Он в сороковом доме живет. В пятнадцатой квартире. А эту жилетку ему моя сестра сшила, между прочим.

— Да-а, история… — протянул Олежка.

— Разве я виноват, что он мой брат! — с отчаянием сказал Денёк.

— Никто тебя не винит, Денёк, — мягко сказала Ленка. — При чем здесь ты? Ты же не можешь отвечать за его поступки.

Лёха же спросил непонимающе:

— Ну а почему вечером-то не сможешь?

— Ну как же я… Он ведь брат.

— Подумаешь!

— Вот и подумай! — яростно вступилась за Денька Петька. — Тебе, Лёшенька, этого все равно не понять: у тебя братьев-сестер нету.

— Будто я виноват, что нету! — полушепотом ответил Лёшка.

Петьку будто мокрым полотенцем хлестнуло по щекам: все знали, что Лёшкину маму с его еще не родившимся братишкой сбила машина. Случилось это пять лет назад, еще до школы. Водителя той машины так и не нашли, да и не искали толком.

Ребята замолчали, глядя кто куда. Только Денёк, ничего не знавший про Лёшкину беду, спросил:

— Что же делать, ребята? Их, конечно, надо наказать. Они сами виноваты, но не могу я так… брату.

И Денёк тяжело вздохнул.

— Ладно, чего там… — сказал Сашка. — Не можешь так не можешь. Ясное дело, что не можешь. Нам-то Щеколда — заклятый враг, а тебе — брат. Пойдемте на Утес, чего здесь стоять.

Идти совсем расхотелось и радоваться тоже, поэтому, наверное, ничего интересного не нашли: Утес не любил делиться своими сокровищами с теми, у кого тяжело на сердце.

Когда пошли обратно, Денёк сказал:

— Ребята, я с ним поговорю! Я ему объясню, что он гадости делает. Ну не дурак же он!

Лёха усмехнулся, все отвели глаза, а Олежка сказал:

— Он тебе, Денёк, конечно, брат, но он, извини, совершеннейший дурак.

— Тогда я… Ребята! Я с дядей Мишей поговорю! С его отцом! Он знаете какой… Он что-нибудь обязательно сделает!

— Ты, главное, Щеколде не проболтайся, — хмуро сказал Сашка, — потому что засаду мы все равно сделаем.

Денёк сразу поник.

— Ну тогда я пойду.

— Почему?! — вскинула голову Петька. — Не уходи, Денёк! До вечера же далеко!

Денёк потоптался на месте и тихо сказал:

— Вы же все равно ловушку будете доделывать, а я не могу.

Петьке не хотелось, чтобы он уходил, да еще вот так, как будто и не друг он вовсе. Она растерянно смотрела на мальчишек, будто ища поддержки. Олежка поймал ее взгляд и не то спросил, не то сказал утвердительно:

— Ну тогда… До завтра?

Денёк чуть-чуть улыбнулся.

— До завтра!

Все как-то сразу повеселели и разбежались в разные стороны, долго оборачивались, махали друг другу, пока Денёк не скрылся за углом многоэтажки.

Только Лёха хмуро щурил желтые глаза, пиная по дороге камушек. А Петька даже боялась посмотреть в его сторону.

3

А вечером случилось вот что.

Санька, Генка и Петька были лучшими стрелками двора, поэтому они сидели по углам шалаша с рогатками и горохом наготове. Еще Лёха нарвал репьев и грозился так закидать ими врагов, что тем останется только подстричься наголо. Ленка и Олежка стояли у порога, рядом с ними были ведра с разведенной гуашью, красной и синей.

Перед самой темнотой Сашка поймал во дворе тихого Морюшкина и дал ему указания: