Юродивый Гавриил (Ургебадзе), преподобноисповедник

Шло время, и меня беспокоило, что такой добрый человек находится в заблуждении. Однажды у Марго была высокая температура, она лежала в постели и нервничала, мол, завтра придут люди, что с ними делать. Когда я узнал об этом, сказал: „Не бойся, завтра я приму людей, пусть тебя это не беспокоит”. Она удивилась моим словам, не поняла, что я сказал, но больше ничего мне не ответила.

На другой день я разложил на столе Марго иконы и попросил содействия у Господа. Я разом принимал всех пришедших. Проповедовал им о Христе, о православной вере и о спасении души. Убеждал в необходимости церковной жизни и объяснял, что, идя к гадалке, они совершали великий грех. От Бога мой разум сделался таким, что мне открывалась их жизнь, и я обращался к ним прямо по именам. Я говорил с ними о сопутствующих их опасностях, о которых они мне не рассказывали, и о грехах, раскаиваться в которых они и не помышляли. Я внушал им идти к священнику на исповедь.

Увидев такое, люди были удивлены и говорили:

— Никогда ничего подобного мы не видели и не слышали».

Поведением Васико больше всех была удивлена Марго — люди оставляли Васико много денег, а он все приносил и отдавал Марго. Удивленная этим странным случаем, гадалка Марго позвала Васико и спросила:

— Сынок, откуда ты так говоришь?

— От Бога! — ответил Васико.

Во время беседы Васико подсел к Марго на кровать и подробно объяснил ей, в чем заключаются ее прегрешения:

— Я сказал, что гадание есть великий грех перед Богом, и того, кто к тебе приходит, ты тоже ввергаешь в великий грех. Этим поступком ты грешишь вдвойне. Во–первых, гадаешь и совершаешь грех и, во–вторых, людям, которые приходят к тебе, даешь повод для совершения греха. Об этом говорит Господь: невозможно не прийти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят; лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих (Лк. 17, 1–2). Как над гадалкой, так и над пришедшим к ней человеком стоит дьявол и смеется над ними, радуется, что эти люди впадают в немилость Церкви.

Марго поистине оказалась сосудом Божиим, и после того, как Васико побеседовал с ней, оставила гадание. То, что Марго бросила гадать, в тогдашнем Тбилиси стало причиной больших кривотолков как в кругу гадальщиков, так и среди людей, которые ходили к ним. Васико все досконально объяснил Марго о вере и Церкви, разъяснил значение святых икон и, как подобает, красиво разместил их в одном из уголков комнаты. После этого Марго обзавелась наставником и начала ходить в церковь.

Сказано, что добро не пропадает даром, и, действительно, Бог сторицей воздал должное Марго через Васико. Три месяца провел Васико вне дома. В конце концов его мать Барбара в результате неустанных поисков и с помощью верующих прихожан, с которыми Васико не прерывал связь, нашла его и вернула домой. После этого вплоть до смерти Марго благодарный отец Гавриил по возможности навещал ее и справлялся о ее жизни.

— Бедная твоя мать, что ты не живешь дома с ней, — говорила она Васико.

И вправду Барбара неустанно искала сына.

— Лишь бы ты вернулся домой, а там будь по- твоему, я больше не буду мешать твоему выбору, — сказала мать, обрадованная лицезрением сына.

Тут, конечно, со стороны матери и сына было пролито много слез, но главное другое — Бог все хорошо устроил для маленького подвижника.

Барбара с уходом из дома Васико пожалела о своем строгом обращении с сыном, и хотя она и в дальнейшем, до определенного времени, не была сторонницей его выбора, но материнская любовь взяла верх над ее принципиальным подходом, и ради любви она уступила выбору сына — жить только для Христа. Милостивый Бог решил прекратить это тяжелое испытание — обучил и вернул его в родной дом.

После этого Барбара никогда больше не проявляла такой строгости к сыну. Но все наставляла и говорила:

— Сынок, ты красивый, таких парней, как ты, немного, зачем тебе одна только вера, оставь ее, живи как все.

Васико были чужды эти слова, шли годы, но он не потерял свою духовную страсть — «найти Христа».

Всякую домашнюю работу, которую поручала ему мать и которую он мог осилить, Васико выполнял аккуратно, и своим трудом по возможно–сти помогал семье. В военные годы начал работать на мясокомбинате вместе с матерью. Они выносили оттуда жир, готовили из него мыло, продавали и так кормились. После войны опять была невыносимая нужда. Отчим в этом же районе открыл хлебопекарню и взял Васико на работу. Однажды отчим тяжело заболел и в пекарню вместо себя послал Васико продавать хлеб. Его старшая сестра вспоминает:

«Увидя бедного и голодом заморенного человека, Васико ему бесплатно давал хлеб, а люди удивленно говорили:

— Кто это, что в такое время бесплатно отдает людям хлеб.

Отчим был скромным человеком, он знал, какое доброе сердце у Васико, и ничего не говорил ему.