Юродство и столпничество

Утонченная и очищенная постомъ плоть св. столпниковъ нерѣдко показывала въ себѣ чудесныя явленія, свойственныя уже тѣлу будущему и прославленному. Отъ нихъ исходило сіяніе [57].

Наконецъ, тѣла св. столпниковъ, преображенныя постомъ, остаются нетлѣнны, потому что они, съ помощію благодати, еще заживо умерщвляли въ себѣ причину тлѣнія.

Такимъ образомъ, св. столпники такъ направляли силы души и тѣла, чтобы не отдать ихъ въ плѣнъ плотоугодію, а сколько возможно старались преобладать надъ плотію, обезсиливать ее и доводить до безвредности. „Питаніе, по мнѣнію епископа Ѳеофана, въ нравственномъ отношеніи есть сѣдалище страсти къ грѣховному услажденію плоти или поприще его развитія. Незамѣтно можно развить сластолюбіе и неумѣренность въ пищѣ – два вида чревоугодія, эти губительныя для тѣла и души склонности, прививающіяся къ питанію". Такъ какъ, по мнѣнію преосв. Ѳеофана, въ отношеніи къ тѣлу жалѣніе его является главнымъ зломъ; потому-что оно отнимаетъ всякую власть у души надъ тѣломъ и дѣлаетъ первую рабою послѣдняго, то вполнѣ естественно строгое отношеніе къ тѣлу – этому сѣдалищу самыхъ свирѣпыхъ страстей, – каковы: похоть и гнѣвъ, въ виду того, что нетѣлолюбіе заграждаетъ входъ въ душу непотребному зелью чувственныхъ наслажденій, своеволія, саможалѣнія, образуя противоположныя имъ расположенія и вообще пріучая владѣть тѣломъ, какъ органомъ и не подчиняться ему [CMLVII].

Св. Варсануфій Великій говоритъ: „презри тѣло, которое будутъ есть черви; оно нисколько не поможетъ, когда предастся тлѣнію" [CMLVIII]. Св. Іоаннъ Великій пишетъ, что о тѣлѣ надобно заботиться только какъ объ орудіи души [CMLIX]. Умерщвленіе плоти полезно для души, по его словамъ, такъ какъ она черезъ это не впадаетъ въ болѣзнь [CMLX]. Прилагая сказанное къ поведенію св. столпниковъ, мы находимъ, что они совершенно избѣгали всяческаго „саможалѣнія" и, сокрушая тѣло различными аскетическими подвигами на столпахъ [CMLXI], они тѣмъ самымъ дѣлали все наперекоръ живущему въ плоти грѣху, стремясь самихъ себя поставить въ должныя границы и направить свои дѣйствія, чувства и мысли согласно съ требованіями духа, а не плоти, борясь съ нею до окончательнаго уничтоженія грѣха. Силу для такой борьбы св столпники пріобрѣтали путемъ аскетическихъ подвиговъ. Вѣдь, духовная сила, подобно физической, возрастаетъ отъ упражненія, какъ объ этомъ говорятъ всѣ подвижники [CMLXII], и притомъ, упражненія непрерывнаго, для чего она нуждается въ пищѣ. „Душа, говоритъ преосв. Ѳеофанъ, является въ міръ голою силою, возрастаетъ, богатѣетъ во внутреннемъ содержаніи, а разнообразится въ дѣятельности уже послѣ. Первую пищу для своего образованія она получаетъ извнѣ, – отъ чувствъ, чрезъ воображеніе [CMLXIII]. Значитъ, духовная пища состоитъ изъ мыслей и чувствъ. Силу же души развиваютъ содержаніе и обсужденіе нравственнаго закона: „чувства доставляютъ матеріалъ воображенію, а воображенный предметъ хранится въ памяти и составляетъ содержаніе души" [CMLXIV]. Вслѣдствіе постояннаго созерцанія св. столпники, конечно, забывали о пищѣ, мало заботясь о тѣлѣ, а все свое вниманіе устремивъ на развитіе души. Вслѣдствіе такого сильнаго созерцательнаго напряженія иные изъ св. столпниковъ достигали, при помощи Божіей, того, что вовсе не принимали пищи. Св. Симеонъ Дивногорепъ, послѣ бывшихъ ему небесныхъ откровеній и видѣній, отказался навсегда отъ земной пищи, и питался небесною пищею, приносимою ему ангеломъ. Такое состояніе св. Дивногорца можно объяснить только дѣйствіемъ св. Духа, а со стороны св. подвижника слѣдствіемъ его непрестаннаго созерцанія и самоуглубленія: „никто не освобождается отъ чревоугодія, кромѣ пришедшаго въ мѣру того, который сказалъ: „ так что я забываю есть хлеб мой; от голоса стенания моего кости мои прильпнули к плоти моей. " [CMLXV]. Такой скоро достигаетъ уменьшенія пищи и питья, ибо слезы служатъ ему хлѣбомъ, и наконецъ, доходитъ до того, что питается Духомъ Святымъ" [CMLXVI].