Юстиниан

Тем временем на Западе происходили столкновения между имперскими войсками и Теодорихом. В 505 году комит Теодориха Питцам и вождь гепидов Мунд нанесли поражение магистру войск Иллирика Савиниану, после чего Сирмий, на который претендовал Анастасий, перешел к готам. Соседняя Дардания опять не пострадала. Через три года эскадра из Константинополя совершила набег на Тарент: византийцы воспринимали Италию, формально находившуюся под властью Анастасия, как землю врага, которую можно невозбранно грабить! «Они принесли Цезарю Анастасию позорную победу, которую римляне одержали над римлянами с пиратской дерзостью», — возмущался хронист Марцеллин Комит[106]. Теодорих же старался не усугублять противостояние с Константинополем и отправил на Восток письмо, выдержанное в самом подобострастном стиле. Оно дошло до нас в изложении одного из последних античных писателей Флавия Магна Кассиодора: «Всемилостивейший император! Нам следует стремиться к охранению мира, тем более что у нас нет и поводов к вражде. Мир — вожделенное благо для всякого государства, в нем преуспевают народы, им и охраняются интересы государств. Мир воспитывает изящные искусства, умножает род людской, дает обилие средств, улучшает нравы. Кто не ценит мира, тот выдает себя не понимающим таких прекрасных вещей. Поэтому вашему могуществу и чести вполне соответствует, чтобы я искал единения с вами, пользуясь доселе вашей любовью. Ибо вы составляете собой лучшее украшение всех царств, спасительную охрану всего мира, на вас по справедливости с благоговением взирают прочие государи, признавая в вашей власти нечто чрезвычайное, в особенности же я, Божией помощью восприявший уроки в вашей империи относительно способов справедливого управления римлянами. Наше королевство есть ваше подобие, форма прекрасного образца, экземпляр единственной империи: насколько мы подражаем вам, настолько превосходим другие народы. Часто вы увещевали меня любить сенат, соблюдать законы императоров, соединить разрозненные члены Италии. Как же вы допустите не участвовать в священном мире того, кого желаете соблюсти в ваших обычаях? И уважение к достопочтенному Риму не может быть совместимо с мыслью о разделении того, что соединено общностью имени. Верим, что вы не допустите, чтобы существовал какой-либо повод к несогласию между двумя республиками, которые всегда составляли одно целое при древних царях. Они не только должны быть соединены между собой возвышенной любовью, но и взаимно оказывать одна другой поддержку. Да будет всегда одна мысль об единой римской империи»[107].

Теодорих стремился удержать Анастасия от активных действий, поскольку не хотел лишних проблем. Положение завоевателей в Италии и без того было не очень стабильным, поскольку старая римская аристократия, как и православное население в целом, в штыки восприняла владычество ариан-готов и находилась с ними в состоянии непрекращающейся политической борьбы. В этой ситуации готы были очень заинтересованы в поддержке со стороны Византии, а монофиситствующий Анастасий конфликтовал по вопросам веры с римской церковью, верхушка которой формировалась как раз из рядов местной аристократии. С северо-запада государству Теодориха угрожали франки. И, скорее всего, не случайно Анастасий прислал грамоту о консульском сане королю франков Хлодвигу[108].

Внутренняя политика Анастасия была активной и сопровождалась реформами. Одни себя оправдали, другие привели к негативным последствиям, исправлять которые пришлось уже Юстиниану. Но в целом, если сравнивать Анастасия с другими императорами V века, его действия оказались гораздо более продуманными, взаимосвязанными и направленными на упорядочение государственных дел: крайние сроки сбора налогов были установлены жестко (1 января, 1 мая и 31 августа), усилена отчетность чиновников как мера борьбы с коррупцией[109]. Император пытался оптимизировать бюджетные расходы, налоговую политику (именно он препоручил сбор налогов виндикам, сняв эту обременительную обязанность с куриалов, — придя к власти, Юстиниан это новшество отменит), следил за предоставлением освобождений от податей жителям местностей, пострадавших от стихийных бедствий или войн. В отличие от предшественника, практиковавшего продажу должностей, Анастасий этого избегал. Он контролировал деятельность судей (в том смысле, что боролся с продажными приговорами). Анастасий отменил очень тягостный для населения налог «хрисаргир» (auri lustralis collatio), платившийся в монете с каждого, кто занимался каким-либо ремеслом, а взамен сделал денежной аннону — налог, ранее взимавшийся в натуральном виде, — и стал применять синону (coëmptio) — закупку продовольствия по фиксированным, назначенным государством ценам.