Юсупов. Серое Братство

Единственным вариантом попасть в архив было Серое Братство. Скорее всего, Круглов заинтересуется происходящим. Но я очень не хотел брать в долг у этой организации. К тому же, уже включилось мое природное любопытство. Вот если я не придумаю способ, как все осуществить — то сразу расскажу все Виктору.

Ладно, попытаемся подойти к делу с другой стороны.

Я вбил в поисковой строке «Дворянские семьи Империи до Объединительного похода».

Искомое высветилось очень быстро. В одной из статей репортер писал про семьи Империи, которые пропали во время объединительных походов и Восстания. Список оказался внушительным. Но время Восстания я отбросил сразу. Они были мне не нужны. И принялся перебирать оставшиеся.

Это заняло много времени. Я так увлекся этим занятием, что пропустил ужин. Пришлось даже соврать Муромцевой, которая позвала меня к столу, что я очень устал и уже лег спать. Но в конце поисков я сократил список подозреваемых до четырех. Я вынул из ящика стола блокнот и переписал фамилии. Потер ладонями глаза и взглянул на висевшие на стене часы. Время было за полночь. Я выключил компьютер, встал с кресла и направился в ванную комнату, чтобы приготовиться ко сну.

* * *

Заснуть мне не удалось. Я лежал в кровати, глядя в потолок и стараясь не думать о том, то через стену находится Виктория. Вероятно, у нее нет проблем со сном. Стало душно, и пришлось встать, чтобы открыть оконную раму. Почти сразу внутрь комнаты потек прохладный воздух, напоенный ароматом цветущей липы. Во дворе мелькнула тень и я присмотрелся, не сразу узнав одного из Серых Братьев. Волков шагал по дорожке, огибающей дом и мне подумалось, что он направился к беседке.

Недолго думая, я накинул тренировочной костюм и тихонько выскользнул из помещения. Отчего-то затормозил у двери в соседнюю комнату. Мне захотелось проявить астральную проекцию Муромцевой, чтобы убедиться, что девушка и впрямь спит. При этом я осознал, что этот факт меня бы успокоил. Вот только делать этого я не стал. Заставил себя отвернуться и спустился с лестницы.

Петра в гостиной не было. Пульт сиротливо лежал у телевизора, где дядька его никогда не оставлял. А значит, ящик не включался после ухода Толстого. Видимо дядьке хватило эмоций и он решил не дополнять их с помощью скандальных вечерних передач. Стоило радоваться тому, что старший родич стал казаться более увлеченным жизнью. Я услышал шорохи на кухне и решил заглянуть туда. К моему удивлению Юсупов нашелся там. Но в этот раз он не подстраивал каверзы Любавушке. Вместо этого старик выгружал посуду из посудомойки.

— И чего это тебе не спится? — уточнил я.

— Вот четряка, напугал, — воскликнул Петр и усмехнулся. — Прямо как твой отец. Он тоже умел подкрадываться так тихо, что и кошка бы не услышала.

Я скрестил руки на груди.

— Это не ответ. Ты решил посуду спрятать? Не доверяешь нашим новым работникам?

Дядя сокрушенно покачал головой:

— Все же стоит тебе провериться у душеправа, племянничек, — произнёс он. — А то сдается мне, что ты как тот сапожник, который оказался без сапог. И голова у тебя как-то неправильно работает. Вот с чего ты сделал такие выводы?

— Зачем ты вытаскиваешь тарелки из посудомойки?

— Чтобы сложить их в шкафчик, — как само собой разумеющееся пояснил родич. — Мне не сложно. А Любавушке будет меньше работы. Все же забот ей прибавилось. Мало того, что помощников наших потчевать приходится, так еще и гостей, которые зачастили.

— С каких пор ты сделался таким заботливым? — усмехнулся я.

— Вот к чему ты говоришь такие вещи? — возмутился старик и принялся убирать посуду в ящик. — Словно намеренно обидеть меня пытаешься.

— Эти тарелки хранятся не там, — с готовностью подсказал я и подошел ближе, чтобы помочь дядьке.

— Я действительно такой вредный? — вдруг глухо поинтересовался дядька.

— Ты какой надо, — ответил я, забирая стопку чашек. — И другого я бы не хотел.

— Со мной бывает нелегко, — фыркнул он.

— Почти всегда, — не стал спорить я. — Но ты тот, на кого я всегда хотел равняться. Только когда дело не касается твоих телевизионных увлечений.

— Спасибо, что терпишь мои выходки, Василий. Я это ценю.

— Не треплю, а принимаю. Мы же семья, — поправил я родича и тут же добавил, — но мне бы хотелось, чтобы ты разрешил поработать с собой. Потому что я правда могу тебе помочь.

Дядька похлопал меня по плечу:

— Есть вещи, которые нельзя починить, — с сожалением произнес он. — И не стоит тебе забивать голову моими старыми травмами. Поверь, я не хочу забывать о некоторых вещах не просто так.

— Ты боишься, что если ты перестанешь испытывать страдания, то больше не будешь собой, — предположил я. И по тому, как старик вздрогнул я понял, что не ошибся.

— Может ты и впрямь уже достаточно взрослый… — пробормотал он себе под нос, а потом покачал головой и проворчал. — И все равно, не хватало мне еще, чтобы ты меня жизни учил. Мал ты еще для этого.

— Как скажешь, — с усмешкой ответил я. — Но я всегда готов выслушать и помочь.

— Себе помоги.

— А мне нужна помощь? — удивился я.