Ювелирная работа

– Можете скопировать это видео? – попросила Мальвина. – Я его заведующей шестнадцатой подстанцией покажу при случае. И скажу, что, прежде чем поликлинику грязью поливать, нужно своих сотрудников научить внимательно смотреть документы при госпитализации.

Алекс молча протянул ей флешку с файлом. Он предвидел подобную просьбу и потому накануне вечером перегнал файл на носитель, с которого его удобнее копировать.

Раиса Макаровна повела себя очень достойно. В присутствии Мальвины она попросила у Алекса прощения за то, что не верила ему и, как она выразилась, «сверлила мозг нотациями». Алекс великодушно ответил, что и он бы на месте Раисы Макаровны повел бы себя точно так же. Ну какой здравомыслящий человек мог предположить такое?

Сотрудникам отделения Алекс показал «интересное кино» в своем кабинете. Реакция была однотипной – ну кто же мог подумать?

Когда настроение хорошее, то и дело спорится. Пациентов в тот день было много, но последний ушел за полчаса до окончания приема. Однако время полагалось высиживать «от звонка до звонка», бывало, что и за пять минут до конца приема приходили со срочными проблемами. Алекс заварил себе крепкого чаю, достал из ящика стола последний номер «Альманаха клинической медицины», который выписывала поликлиника, и стал его просматривать. Он ничего не понимал, разве что смысл отдельных фраз, но само чтение серьезного медицинского журнала на глазах у Тамары и у тех, кто мог войти в кабинет, работало на престиж доктора Бушмакина. Время от времени Алекс выписывал в блокнот слова, значение которых собирался узнать на досуге. Со стороны это выглядело очень импозантно – как будто доктор выписывает то, что нужно ему для работы. Тамара проникалась значимостью момента и старалась не отвлекать Алекса от чтения научной литературы.

В тот момент, когда Алекс записывал в блокнот труднопроизносимое слово «реваскуляризация»,[10] дверь открылась, впустив в кабинет подлую шантажистку и отмороженную истеричку Яснецкую. Как ни в чем не бывало, эта особа поздоровалась, села на стул, покосилась вполоборота на Тамару и сказала:

– Доктор, мне хотелось бы поговорить с вами с глазу на глаз.

Деликатная Тамара сразу же вскочила и схватила со стола стопку амбулаторных карт, собираясь отнести их в регистратуру. Но Алекс поспешно сказал:

– Не надо уходить, Тамара. Я с этой гражданкой наедине оставаться не хочу.

Велик был риск того, что Яснецкая снова прибегнет к уже испытанному способу для того, чтобы ей продлили справку. «А вот те фиг! – злорадно подумал Алекс, глядя в бесстыжие глаза Яснецкой. – Захочешь ломать комедию – будешь ломать ее заведующей отделением. Уж она-то тебя сразу на место поставит!».

Тамара послушно села на свой стул и продолжила прерванную возню с бумажками.

– Ну как хотите, – вздохнула Яснецкая. – Я могу попросить прощения и при свидетелях…

– Что-что? – переспросил Алекс, не веря своим ушам.

– Простите меня за мое поведение, Александр Николаевич, – по глазам Яснецкой было видно, что она извиняется искренне, без притворства. – Я сама не знаю, что на меня нашло и никогда бы не стала делать того, чем вам угрожала… Мне стыдно, честное слово – стыдно. Как-то все наложилось друг на друга – и похмелье, и месячные, да еще и с отцом поругалась прямо перед вашим приходом. Вы имели полное право послать меня куда подальше и уйти, но вы все же пошли навстречу и…

Тут она снова покосилась на Тамару и осеклась.

– Да как же не пойти, когда так убеждают! – съязвил Алекс. – Ладно, что было, то быльем поросло. Будем считать, что ничего не было. Вы уже… хм… выздоровели?

– Абсолютно! – улыбнулась Яснецкая. – Справку можно закрывать.

– Как скажете, – пожал плечами Алекс, думая о том, что черная полоса в его жизни явно сменилась на белую. Ситуация с Караваевой прояснилась, хамка Яснецкая пришла каяться… Вот бы еще сегодня на вызове познакомиться с каким-нибудь профессором!

Справку он закрыл без осмотра. Чего ее осматривать, если она сама говорит, что здорова, да и вообще больной не была.

Взяв справку, Яснецкая снова покосилась на Тамару. Та вопросительно посмотрела на Алекса. Алекс кивнул. Тамара встала, взяла карты и вышла из кабинета. Яснецкая достала из сумки конверт и положила его на стол перед Алексом.

– Что это? – строго спросил Алекс, не притрагиваясь к конверту.

– Компенсация за моральный ущерб, который я вам нанесла, – ответила Яснецкая. – Извинения – это слова, а слова нужно подкреплять делом.

«А ведь славная девушка, – подумал Алекс, рассматривая Яснецкую, которая сейчас совершенно не походила на фурию, оскорблявшую его на вызове. – И интеллигентная, явно из хорошей семьи. Почему бы и не развить знакомство?».

– Здесь хватит на ужин в приличном кабаке? – спросил он.

– Смотря что вы считаете приличным кабаком, – усмехнулась Яснецкая. – Там, где я бываю, можно будет и пять раз поужинать.

– Тогда я предлагаю сделать так. Вы сейчас забираете конверт, а завтра или послезавтра угощаете меня ужином в одном из ваших любимых мест. Такая компенсация мне больше по душе.