Южная повесть

Вступившие в лесной массив дубровницкие воины рассеяли строй, кавалеристы спешились, а тяжелая пехота смешалась со стрелками. Хорваты вышли на опушку и остановились. Тишина изредка нарушалась стрекотом цикад, пролетавшие над горами птицы клекотали, море плескалось о прибрежные скалы и откатывалось назад. Уже часов пять оба хорватских воинства находились в поле зрения защитников Радовичей, однако до сих пор хорваты не наблюдали каких-либо движений в городе, свидетельствовавших о подготовке к обороне. Этим и была вызвана остановка. Стоявший на опушке авангард ждал вердикта залезших на деревья. Смотрящий тщетно прикрывался рукой от восходящего солнца. Через четверть часа колокола обеих церквей в Радовичах должны были играть полдень. Однако в этот момент один из колоколов начал звон. Хорваты смотрели на солнце, однако скоро кто-то в авангарде крикнул: «Это набат!! Они проспали! Вперед!». Слабо понимая, что происходит, стоящие в лесу части двинулись вперед, предвкушая легкую победу.

Как только основная часть армии заступила в лес, в ратников полетели стрелы. Стрелки и меченосцы падали словно подкошенные. Пытаясь организовать оборону, хорваты отхлынули к опушке. Укрываясь за деревьями, стрелки начали беспорядочный огонь по невидимым мишеням. Лесные лучники продолжали расстреливать врага. В это время отошедшие на поляну были атакованы которской конницей, стрелки побросали аркебузы и схватились за мечи. В неравной схватке кавалеристы изрубили пешее войско. Оставшиеся в лесу собрались в каре вокруг стрелков, которые, пользуясь живым щитом, вели огонь по всем сторонам. Мстислав приказал коннице взломать их сопротивление, однако конники не добрались до державших оборону: раненые лошади с хрипом падали на лесные тропы, а канавы и сучья мешали конникам внезапно обрушиться на обороняющихся. Видя бессмысленность попыток покончить с врагом, Мстислав приказал коннице отступить к Радовичам, чтобы не впустить в город второй отряд хорватов. Перестрелка в лесу продолжалась до заката. Лучники Мстислава и подобравшие аркебузы меченосцы соревновались с защитниками лесного круга в точности. Солдаты падали один за другим, однако как только которские меченосцы пытались подойти ближе к кругу, весь огонь сосредотачивался на них, и они отступали. Наконец, в наступившей темноте, нарушаемой единичными выстрелами, которцы нашли слабое звено в цепи хорватской обороны. Местные ополченцы, с детства приученные лазать по деревьям, связали из лиан канаты, с помощью которых можно было перебираться между деревьями. Лучники удвоили свою активность, и в это время в середину покрытого железными щитами круга посыпались с деревьев которские ополченцы с топорами и ножами. Не ожидавшие такого исхода хорватские стрелки оказались совершенно беззащитными. К полуночи сражение было закончено.

На закате закончилось сражение и перед земляным валом Радовичей. Местное ополчение, как могло, отстреливалось от наседавших хорватов. Ровные шеренги стрелков и стройные колонны меченосцев в середине поля боя, а также охраняющие их по бокам конные воины невозмутимо продвигались к предместьям Радовичей. Наконец, встав у стен, кавалерия остановилась, пешие воины пытались залезть на земляную насыпь и ворваться в каменные башни еще иллирийской постройки, торчащие по краям и в центре вала. На меченосцев лились смола и проклятия, летели стрелы и камни. Город отбивался. И в этот момент с южной стороны из лесного массива на атакующих бросилась которская конница. Неожиданность сыграла свою роль, нападавшие побежали к морскому берегу. Конные воины Мстислава рубили все живое на своем пути, из башен на валу сыпались стрелы, и хорваты, потеряв лишь несколько человек, спешно отступали к морю.

Выполняя условия заговора с турками, хорваты двинулись вдоль моря к дороге Тивати — Котор. Мстислав собрал всех своих воинов только к утру. Общее построение в Радовичах отличалось от смотра в Лучице. Раненые с перевязанными руками и головами словно сморщились под кровавыми тряпками. Босые кто где нашли обувку: не так больно ходить по горам. Многих уж не было в живых. Места их в строю старались не занимать — дурная примета. То и дело проглядывали испуганные и обреченные лица. Обойдя строй, Мстислав вскинул взгляд на церквушку, потом обратился к воинам:

— Глядите мне в глаза!

Строй ожил, воины поднимали головы. Усталость ниспадала с их лиц как отстриженные локоны. Ненависть и гнев, безадресная и беспредметная злоба, напряженные скулы — как будто это все не к нему. Мстислав крикнул еще более уверенным голосом:

— Сомкнуть ряды!

Нехотя, они сближались.

— Плечо к плечу! Это приказ!

Воины встали плотно. Мечи и колчаны упирались в кольчуги рядом стоящих.

— Плотнее!

Скрип в зубах. Еще больше ненависти. Вот это воины. Почти новгородцы на Чудском. Или смоленские полки в Грюнвальде.

— Победа наша. Она висит в пяти локтях от носа. Ее просто надо схватить за хвост.