Южнее экватора

Я обещал прийти. Мне очень хотелось услышать обстоятельный рассказ о лудруке от руководителя труппы.

Представление началось, как всегда, прологом — на сцене появился танцор с бубенчиками на ногах. Танец сопровождался жалобным пением. Виллис пояснил, что это песня о несчастной любви. Песня должна подготовить зрителя к пьесе, в которой речь пойдет также о несчастной любви. Но пролог не исчерпывался единственным номером. На сцену вышел актер, в котором я узнал Ямина. Он исполнял песню, или, вернее, рассказ, простонародным языком, употребляя острые словечки и выражения. Зрители живо реагировали на каждую реплику, аплодировали. Затем к Ямину присоединился еще один актер.

О чем пели-рассказывали Ямин и его партнер? Это был своеобразный эстрадный политический фельетон или устный памфлет на злободневные темы. В какой-то степени аналогичные функции в театре классической драмы выполняли Семар, Гаренг, Петрук и Багонг.

Актеры касались многих современных и недавних событий, критиковали в шутливой и остроумной форме недостатки общества и давали зрителям советы.

— Такие прологи — прекрасная форма информационной работы, — серьезно сказал Виллис, — нередко более эффективная, чем распространение печатного слова. Значительная часть населения неграмотна, а живое слово актера понятно и доходчиво. Вы сами могли в этом убедиться. Поэтому наши информационные органы нередко используют актеров, как дополнительный аппарат для распространения правительственной информации и снабжают труппы необходимыми для этого материалами.

Содержание пьесы, которую нам довелось посмотреть, сводилось к следующему. У глупого и деспотичного фанатика Хаджи Дахлана есть дочь Харьядиях. Девушка встречается со студентом-медиком Сутарджо. Молодые люди любят друг друга. Сутарджо приходит в дом Хаджи, чтобы официально посвататься. Но Хаджи, узнав, что жених его дочери равнодушен к религии и не посещает мечеть, в ярости с помощью своего сына, такого же тупого фанатика, изгоняет студента из дома. Потом прогоняет и дочь. Хаджи велит слуге Харьоно передать изгнанной дочери единственное отцовское приданое — белый погребальный саван. Возможно, эта вещь понадобится для нее, когда она умрет от голода и лишений. Однако Харьядиях вовсе не умирает от голода и лишений, как это хотелось бы отцу. Она открывает харчевню и не без корысти проделывает над посетителями злые шутки. В маленькую харчевню забегает перекусить случайный прохожий. Но в харчевне ничего нет. У Харьядиях нет денег, нет товаров. Пока он ждет, Харьядиях успевает незаметно нарядиться в белый саван и в таком виде появляется перед гостем. Гость, увидев привидение, в ужасе бежит, оставляя на столе кошелек с деньгами. Жертвой такой проделки становится даже лурах, сельский староста. Наконец, о привидении узнает полиция, которая решает изловить проказника. Эта задача поручается молодому полицейскому. Им оказывается Харьоно, который не служит больше у Хаджи. Поймав Харьядиях на месте преступления, Харьоно ведет ее к отцу. Между тем старый Хаджи, покинутый всеми, тяжело страдает от лихорадки. Не помогает его набожность и строгое соблюдение правил корана. Харьоно и Харьядиях застают Хаджи в самом жалком состоянии. Приходится пригласить доктора. Это Сутарджо, который уже успешно закончил медицинский факультет и теперь занимается врачебной практикой. Доктор принимает радикальные меры для лечения Хаджи, делает ему уколы. Харьоно, помогая лечить бывшего хозяина, безжалостно дубасит его кулаками по спине. Хаджи подымается с постели, видит Дочь Харьядиях, узнает в докторе изгнанного им жениха дочери и соглашается на их брак.

Нельзя не заметить идейную направленность пьесы. Ее ценность не только в том, что зритель видит галерею живых полнокровных образов простых людей. Пьеса ценна своим обличительным сарказмом. Местами сарказм доведен до шаржа, буффонады. Это заставляет зрителей смеяться, негодовать, бурно переживать происходящее на сцене.

Пьеса вскрывает многие явления, которые в немалой степени свойственны современному индонезийскому обществу, еще находящемуся под огромным влиянием мусульманства и феодальных пережитков в сознании людей. Она обличает ханжество и косность. Объектом взяты Хаджи Дахлан и его сын. Автор смело называет свой отрицательный персонаж «Хаджи», т. е. истым мусульманином, совершившим паломничество в Мекку. Дополнение к имени Дахлан прозвища Хаджи заостряет смысл обличения. Хаджи и на сцене появляется в белой шапочке какую носят не простые мусульмане, а улемы. Конкретный отрицательный персонаж становится широким обобщением. Обличение одного тупого фанатика превращается в обличение отрицательного социального явления.

Автор противопоставляет Хаджи скромного симпатичного врача Сутарджо. Он не ходит в мечеть, но, вооруженный научными знаниями, именно он, а не аллах помогает старому ханже Хаджи Дахлану излечиться. Таков простой и мудрый вывод автора.

Пьеса обличает и семейный деспотизм. Смеется над глупым суеверием обывателей, верящих в привидения и становящихся жертвой ловких проделок разбитной девчонки.