Южнее реки Бенхай

— Мы считаем, господин президент, — воспользовавшись наступившей паузой, сказал Макнамара, — что положение там не является критическим, — не веря своим словам, по боясь сказать правду, произнес министр. — Я полагаю, и это мнение разделяет генерал Уэстморленд, что обстановка будет восстановлена, мы посылаем туда; оочные поткренлення, чтобы сломить сопротивление противника.

Я признаю, что ошибся, Боб, — неожиданно мягко проговорил Джонсон, — по согласившись с тьоям предположением заменить Уэстморленда другим человеком. Зта ошибка дорого обходится Америке. Теперь я требую немедленно вернуться к этому вопросу и в самом блн-чг-йшеч времени найти более подходящую кандидатуру л пост командующего войсками во Вьетнаме, который ожет спасти нас от надвигающегося краха, \ пока, — резидент посмотрел на календарь, — даю гебе, Боб, минимальное время на сборы, лети во Вьетнам, посмотри все своими глазами и привези мне сообщение, что база [е станет добычей коммунистов. Не откладывай, Боб, У нас слишком мало времени.

Макнамара, попрощавшись, вышел.

— Что мы можем и должны предпринять, друзья, — сказал президент, обращаясь сразу к обоим руководителям важнейших служб, — в политическом плане внутри страны и за рубежом?

— Больше месяца назад, — сказал Дин Раск, — объявляя о прекращении бомбардировок Демократической Республики Вьетнам севернее 20-й параллели, мы вместе с тем высказали согласие приступить к переговорам с представителями Ханоя. Северный Вьетнам дал согласие назначить своего представителя для контактов.

— Это я знаю, Дин. Как развиваются события теперь?

— Я собирался доложить вам, господин президент, на сегодняшнем заседании после обеда. Получено сообщение министерства иностранных дел Франции о том, что ему удалось привести точки зрения сторон к обоюдному соглашению: 13 мая в Париже начнутся официальные встречи нашего представителя с представителем Ханоя. Тем самым мы выбиваем почву из-под ног тех наших критиков, которые всю вину за продолжающийся конфликт валят только на нас.

— Положение сейчас складывается так, — начал Джонсон, выслушав Раска. — что я принял окончательное решение отказаться от выдвижения своей кандидатуры па очередной президентский срок…

— Господин — президент, — с умело разыгранным удивлением воскликнули оба его собеседника, хотя хорошо знали по настроению в стране, что у Джонсона нет ни единого шанса одержать победу на выборах, — это невозможно, господин президент…

— Только эго и возможно, друзья, — сказал Джонсон, тоже скрывая, что ему известно их настоящее мнение по этому вопросу. — Мы с вами сделали все, что могли, и еще сделаем многое в оставшийся срок, чтобы поднять престиж Америки и передать ее в руки нового президента процветающей и пользующейся высоким уважением всего мирового сообщества.

Джонсон не мог удержаться от привычки говорить возвышенно, если перед ним был хотя бы один слушатель. Он понимал сам, что ему не победить на выборах, поэтому решил играть в благородство. Одно угнетало его — что кандидатом на пост президента от демократической партии все чаще называется имя ненавистного Джонсону человека из клана Кеннеди — Роберта, бывшего министра юстиции при Джоне Кеннеди. Слишком много вынес он оскорблений от братьев, чтобы желать отдать нынешнее кресло одному из них. «Никсон, конечно, авантюрист, выскочка, от него можно ждать любой выходки, — думал наедине с собой Джонсон, — но уж пусть республиканцы возьмут бразды правления Америкой, только не Роберт Кеннеди». Чем чаще фигурировало имя Роберта в числе претендентов на пост хозяина Белого дома, тем мрачнее становился Джонсон и тем больше желал, чтобы произошел какой-нибудь скандал, непредвиденный случай, авария — что угодно! — лишь бы Роберт не занял президентского кабинета.

А во Вьетнаме события продолжали развиваться самым неблагоприятным для Америки образом. Огромные войска, брошенные на спасение базы, сами нуждались в спасении. Морская пехота, обученная и натренированная совершать впечатляющие десанты где-нибудь на морском побережье, как это было в Латинской Америке, оказавшись вдали от моря, без поддержки с авианосцев и крейсеров, увязла в позиционной войне в джунглях, несла большие потери и никак не могла не только сломить противника, но даже оторваться от него.

Десантники 1-й воздушно-десантной дивизии, прославившиеся в кампании по умиротворению вьетнамских деревень, умевшие выглядеть героями перед телевизионными камерами, без поддержки вертолетов, которые должны бомбами, напалмом, ракетами обеспечивать им безопасность, оказавшись под прямым огнем противника, боялись высовываться из траншей и ячеек.