Южнее реки Бенхай

— Ну, спасибо, дружище, за добрые пожелания, — Уэстморленд легонько хлопнул генерала Харкинса по плечу. — Надеюсь, что и находясь вдалеке от нас ты не откажешься помочь советом, если я к тебе обращусь, а?

Харкинс, потомственный военный, гордившийся прошлым своей фамилии, понимал, что Уэстморленд никогда к нему ни за чем не обратится, не такой это человек, чтобы ждать от кого-то совета. До Сайгона дошла фраза, сказанная Уэстморлендом, когда Линдон Джонсон поздравил его с высоким назначением:

— Я рад, господин президент, послужить истории.

«Еще один кандидат на лавры Наполеона», — подумал Харкинс, когда приятель, прилетевший из Вашингтона, рассказал о церемонии.

— Можешь не сомневаться, Уильям, — ответил Харкинс, — какой бы ни был мой опыт во вьетнамских делах, это все-таки опыт. И если что-то из него может пригодиться тебе, я буду рад.

Приняв дела, познакомившись с офицерами и генералами, обстановкой на фронтах, выслушав самых компетентных людей, не раз встретившись с «сайгонской командой», как в обиходе американцы называли южновьетнамскую администрацию, Уэстморленд хотя и не впал в пессимизм, но боевой тонус его несколько понизился. Его желание послужить истории, как он понял, будет сопряжено с трудностями и риском.

«В Вашингтоне, — думал Уэстморленд, допоздна засиживаясь над схемами, картами и донесениями в своем кабинете, — позволяют себе говорить, особенно любит распространяться на эту тему ничего не понимающий в военном деле Раск, что правительство Южного Вьетнама имеет в своем распоряжении 547 тысяч солдат. Где они, эти солдаты? — произносил Уэстморленд, будто тот, с кем он спорил, сидел в кресле напротив. — Покажите мне их! Армию тут еще предстоит создавать. Настоящую армию. А что с американскими войсками? Всего двести тысяч человек! Обещанный контингент в полмиллиона человек еще маячит где-то на горизонте».

С карандашом в руках Уэстморленд вел скрупулезные расчеты, и как ни вертел, как ни тасовал варианты дислокации войск, у него все равно их не хватало для начала активных операций.

Когда все подсчеты были сделаны, Уэстморленд расстроился: «У нас всего лишь трое солдат против одного вьетконговца». Как все командующие экспедиционными корпусами, а бывший воспитанник Гарвардского коммерческого училища не был исключением из их числа, он испытывал определенную тревогу перед моральным превосходством противника. Только Уэстморленд пошел дальше: он считал, что с двумя южновьетнамскими и одним американским солдатом выходить против одного партизана непростительный риск.

Обстановка на Юге Вьетнама складывалась совсем не так, как виделась она ему в Вашингтоне. В машинном зале оперативного командования министерства обороны Уэстморленд попросил расчетчиков составить программу и проиграть на ЭВМ возможный ход событий во Вьетнаме, заложив в машину все данные о войсках обеих сторон, благоприятные и негативные факторы, позиционное положение с учетом оборонительных и наступательных факторов, имеющихся у каждой из них.

Расчетчики на совесть выполнили задание. Когда Уэстморленд познакомился с ответом, он будто получил награду: машина предсказывала победу. Обмениваясь мнением с советником президента по вопросам национальной безопасности М. Банди, генерал не сдержал наполнявшей его радости:

— Знаешь, дружище, я теперь знаю, как нам действовать. Мы подождем немного, и, как только Вьетконг вылезет из своих нор, мы его уничтожим.

Его не насторожили все чаще поступающие из Сайгона сообщения, что силы освобождения начинают беспрерывно атаковать американцев то в одном, то в другом месте, нанося то беспокоящие, то чувствительные, а то и просто разгромные удары. Ауака на Плейку, о которой говорил президент Джонсон на совещании, была одним из таких чувствительных уДаров. В Амери-

ку было отправлено более пятидесяти гробов и свыше ста пятидесяти раненых.

Специальная комиссия по расследованию событий в районе базы Фусань пыталась уяснить для себя причину, почему одна из мощнейших крепостей США в зоне, прилегающей к 17-й параллели, созданная для того, чтобы контролировать положение в обширном и опасном треугольнике на границе Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, оснащенная самой современной техникой, не избежала нападения. Партизаны могли полностью вывести ее из строя, если, бы они располагали хотя бы сотой частью тех сил, что’были на базе.

Комиссия указала в своем отчете, что имело место по меньшей мере «пассивное предательство». По утверждению американских офицеров, отвечающих за охрану базы и подходов к ней, южновьетнамские отряды охраны не пускают американцев в свои сектора, а сами, предаваясь мародерству, насилиям, пьянке, несут охранную службу из рук вон плохо.