Южно-Африканская деспотия

– А то ты сам не видишь.

– Ну, тогда слушай.

В конце Юркиного сбивчивого монолога с многократным повторением, бешеной жестикуляцией и беганием по таблинуму с задеванием мебели обалдевший Бобров, который где-то очень в глубине сознания был к этому готов, все-таки для начала решил усомниться.

– Да ладно, – сказал он, изображая одновременно беспечность и недоверие. – Как это ты понял? Мерил что ли? И с чем сравнивал?

Юрка загорячился, доказывая, что он самый частый проходимец (Бобров только улыбнулся, но промолчал) запросто может засечь изменение размеров визуально. Порой совершенно бессознательно.

– То есть, объективного контроля нет? – резюмировал Бобров с некоторым облегчением.

– Нет, – признался Юрка, но напористости не утратил. – Так пойдем, померим.

– Спокойно, – сказал Бобров. – Не гони волну. Ты знаешь, я знаю, и хватит пока. Представляешь, что начнется, если нас увидят с рулеткой? А народ у нас понятливый. Так что о последствиях я даже предположить не могу. Так вот, вечерком, когда на пристани никого не будет, поставим оцепление вдали от кромки обрыва, возьмем фонарь, я прихвачу на верфи рулетку и мы с тобой прикинем размеры. А через недельку повторим. Идет?

– Хорошо, – нехотя согласился Юрка. – Но я бы, на твоем месте, уже начал думать.

Думать пришлось. Как же тут не думать. Даже, если Юрка неправ. Все равно ведь рано или поздно или это, или что-то похожее должно было случиться. Хотя бы, исходя из принципа «ничто не вечно под луной». А тут ведь почти восемь лет стабильности. Все настолько привыкли, что любое изменение статуса кое для кого будет катастрофой.

– Господи! – встряхнулся Бобров. – О чем это я. Еще ведь ничего не известно.

Тем не менее, до вечера он дотерпел с трудом, постоянно отгоняя от себя самые мрачные мысли. Юрка притащился вовремя. Глаза у него были красные, а при дыхании вокруг распространялся густой аромат вина. Бобров укоризненно покачал головой, но Юрка только рукой махнул. В качестве оцепления Бобров использовал троих самых старых солдат, которым оставалось несколько месяцев до отставки и они уже прикидывали, как будут жить на покое с хорошим питанием и пенсией, а поэтому Бобров не сомневался, что они выполнят приказ, нисколько не думая о его целесообразности.

– Никого не подпускать, – сказал он им. – Даже Евстафия.

– А женщин? – спросил один. – Например, Злату или Апи.

Остальные заулыбались.

– Женщин тем более, – категорично заявил Бобров.

Они со Смелковым направились к башне над пристанью.

– Что это у тебя? – спросил Юрка, обратив внимание на две заостренные палки в руках Боброва.

– Маркеры, – ответил Бобров. – Воткнем с той стороны по краям, и ты будешь визуально отслеживать изменения без всяких замеров.

– А чего с той стороны? – не понял Юрка.

– Да потому что наши на ту сторону почти не ходят, а с той стороны практически ты один. Так что никто и не заметит и, соответственно, вопросов не задаст.

Вдвоем они прошли через портал и высунулись подышать.

– Запоминай, где конец прикладываешь, – сказал Бобров. – Отметить все равно нечем.

– В общем, так, – сказал он после замеров. – Три пятьдесят шесть на полтора. Вернемся – запишу. Маркеры я поставил. Так что, посматривай. Ну а пока не вижу причин для паники. Но ты, на всякий случай, никому не говори.

– Могила, – заверил его Смелков.

Несмотря на демонстрацию несерьезного отношения к Юркиным якобы фантазиям на самом деле Бобров воспринял все очень серьезно. Он и раньше мимолетно задумывался как над собственной перспективой, так и над перспективами людей с собой связанных. Особенно самых близких: жен и друзей. Юрке он сказал, что следующие замеры они проведут через неделю и Юрка, якобы успокоенный, забрал у Нины наработанные бриллианты, взял подмышку Меланью и убыл. Рыбой, маслом и вином давно занимались другие. Тем более, что объемы возросли как минимум в два раза и Юрка один все равно бы не справился.

А Бобров, оставшись, думая, что никто не замечает, каждый вечер, уже в сумерках, переходил через портал и внимательно разглядывал свои маркеры, каждый раз облегченно вздыхая. К следующему Юркиному приходу он совсем успокоился и контрольный замер провел как действие безусловно нужное, но ничего народному хозяйству не приносящее. А Юрка выглядел даже несколько разочарованным. Тем не менее, Бобров завел секретный блокнот, куда стал записывать необходимые мероприятия и лиц, на которых имел определенные виды. А еще он заключил с Юркой тайный союз, поставив его целью не просто накопление денег на счетах, а вложение их в прибыльные проекты.