Южно-Африканская деспотия

Боброву предстояло подумать над увеличением населения. А его, в смысле население, можно было увеличить, или нанимая свободных или покупая рабов. Потому что привлекать к работе негров по методике английских работорговцев Бобров не желал. Он вообще негров не желал привлекать. Ни под каким соусом. Он также не хотел брать людей со своего имения под Херсонесом. Бобров всерьез рассматривал привлечение рабочей силы из-за портала, но потом с сожалением от этой мысли отказался.

Оставалась закупка рабов, которых сейчас, после начала завоеваний Александра Македонского на рынках Греции должно быть изобилие. Но так как Александр начал свои завоевания с Персии, то и рабы предполагались в основном этой нации. А так как Бобров рабства у себя не приветствовал, то значит, и этих рабов сделали бы свободными. А иметь свободное население, состоящее в основном из персов, Боброву ну никак не хотелось. Не ощущал он себя ни Дарием, ни, тем более, Ксерксом. Как он мог рассчитывать на их лояльность, если персы изначально считали греков, к которым, скорее всего, отнесли бы и Боброва, народом, стоящим на более низкой ступени развития. Это как любой царь настраивает свою армию вторжения, чтобы у них появился дополнительный стимул убивать и грабить. Похоже, что все персидские цари этим грешили. Простому пахарю, конечно, все это было по тимпану, а вот воинам... К тому же персы после учиненного им разгрома стали страдать комплексом неполноценности. Короче, не хотел их Бобров видеть в своем городе. Ну, может одного-двух, но не больше.

А вот представителей северных народов он бы взял с радостью. Но тамошние воины были мужиками сердитыми и в плен попадали редко. Бобров даже подумывал об экспедиции вверх по Дунаю с целью вербовки германцев и славян. И особенно женщин. Женщин вообще не хватало катастрофически. Свободных заманить было невозможно, а на рабынях вообще можно разориться. Оставалось нападать на береговые поселения и захватывать женщин. Бобров обкатал эту идею и отложил до лучших времен. Лучшие времена должны были наступить вот-вот, если место определили правильно и Юрка подсуетится с покупателем.

А может из-за портала девчонок привлечь. Боброву эта идея тоже понравилась. Но он счел ее преждевременной.

... Вован зато время, пока Бобров разворачивался в поселке, который пока состоял из одного, но длинного дома, а Серега топтал тропу по направлению к Кимберли, добрался до своего пункта бункеровки под названием «Луанда». К его приходу все было готово. Местные негры еще раз показали, что при правильной постановке вопроса они очень даже сообразительны. На берегу Вована ожидала огромная куча дров, которой бы с лихвой хватило до самого Херсонеса, если бы можно было разместить ее на судах. Мало того, когда шхуны бросили якоря, с берега послышались явственные звуки барабанов, а к моменту подхода шлюпок из зарослей появилась целая делегация негров в юбках из коры во главе с пожилым (на что указывала седина) негром, физиономия которого была покрыта замысловатым белым узором.

Увидев такое дело, Вован, бывший главным на высадке, скомандовал своим и лодки ощетинились стволами. В ответ пожилой негр успокоительным жестом поднял руку и бывшие при нем сложили на землю свои заостренные палки и каменные ножи. Старик что-то прокричал и бывший при Воване Максимка сказал:

– Меня зовут, – при этом посмотрев на Вована вопросительно.

– Ну что ж, – сказал Вован. – Зовут – иди.

Максимка нехотя вылез из шлюпки и, постоянно оглядываясь, направился к соплеменникам. А надо сказать, что за прошедшие полгода он здорово подрос и совсем не походил на того заморыша, каким пришел к Вовану.

Когда он подошел, дед ощупал его и что-то одобрительно сказал. В толпе негров раздались возгласы. Похоже, что благоприятные. Потом старый негр, который, получается, был вождем, сказал небольшую речь и толкнул Максимку в сторону шлюпок. Тот рысью добежал до кромки воды и обратился к Вовану.

Из Максимкиного перевода, наверняка свободного, Вован понял, что его приглашают на переговоры. Вован демонстративно пересчитал представителей противной стороны, нашел, что их ровно одиннадцать вместе с дедом и кликнул десяток своих, велев им взять ружья.

– А я? – поинтересовался Максимка.

– Куда ж я без тебя, – вздохнул Вован. – Конечно, идем. Ты ж теперь переводчик.