Южно-Африканская деспотия

Подойдя к группе негров, напряженно следивших за действиями белых, Вован велел своим сложить оружие на землю, оставаться рядом, ждать и бдеть. А сам вместе с Максимкой направился навстречу деду. Дед встретил Вована почтительно, но не подобострастно и тому это понравилось. Отсутствовали также такие виды приветствия как рукопожатие или трение носами. И это тоже подошло. Дед простер к Вовану руку и о чем-то долго говорил. Вован пытался вслушаться в чужой язык, но в этом наборе звуков смысла увидел не больше чем в звуках Бобровской пилорамы. Верный себе Максимка не стал переводить всю речь и изъял из нее только самое главное. И Вован узнал, что великий вождь прибрежного племени Ньянга сердечно приветствует большого белого человека, прибывшего на больших лодках.

У Вована осталось ощущение, что Максимка что-то недоговаривает. Уж больно долго распространялся вождь по сравнению с кратким переводом Максимки.

– По-моему, ты, друг бородинский, не все переводишь, – попенял ему Вован.

-Датам сплошная вода, – ответствовал юный толмач. – Оно тебе надо? К тому же многих слов на вашем языке я просто не знаю.

Вован прикинул и сказал, что да, действительно не надо. И попросил Максимку заверить вождя в его Вована бесконечной радости от встречи и знакомства и совершеннейшем к нему, вождю то есть, почтении. Максимка вытаращился, но стал переводить. Минут через десять Вован, запас цветистых выражений которого подошел к концу, спросил прямо – чего же вождь хочет от несчастного путешественника.

И тут вождь его удивил. Он предложил ни много, ни мало – бартерную торговлю. Или проще – меновую. Вован даже растерялся. Что мог предложить этот берег кроме дров. Вован машинально, игнорируя дипломатический протокол, поскреб затылок и решил потянуть время и посоветоваться со Смелковым, Андреем и Агафоном. А еще собрать образцы товаров, которые можно предложить для обмена. В памяти сразу всплыли зеркальца и бусы. Вован усмехнулся и сказал Максимке, что идею вождя он целиком поддерживает и одобряет, и предлагает со своей стороны, чтобы через полтора месяца, он сбился, потер лоб и поправился, через полторы луны на этом месте каждый участник предполагаемой сделки представит образцы своего товара и объявит цены на них.

– Смотри у меня, дословно переводи. Чтобы никакой самодеятельности, – сказал Вован. – Ежели у нас получится, сделаю тебя директором фактории.

Максимка надулся от важности, но на всякий случай спросил:

– А что такое фактория?

... Когда, забрав дрова и оставив оговоренную плату, шхуны поднимали якоря, на берегу собралась огромная толпа негров. Они вообще-то были не черные, а темно-коричневые, так что неграми* их называть было бы неправильно. Толпа состояла преимущественно из мужиков разной степени раздетости, но Вован, шаря по кромке берега биноклем, приметил и отдельно стоящую кучку женщин. На его просвещенный взгляд, некоторые молоденькие девчонки были очень даже ничего. Тем более, что их манера одеваться, вернее, раздеваться, позволяла хорошо рассмотреть многие детали. Детали были вполне не уровне.

*тдго$(лат.) – черный

Как Вован ни торопился встретиться с Юркой, а все-таки пришлось зайти на Канары. Дело в том, что жуткая жара на экваторе поспособствовала тому, что запасы пресной воды сильно истощились. А если учесть еще и то, что пресная вода использовалась как котельная, а штиль на экваторе вынудил идти под машиной, то, понятное дело, захода было не избежать. До Сиракуз воды явно не хватало. А в Менаку Вован не хотел заходить из какого-то предубеждения. На островах проторчали целые сутки. Вован, пользуясь относительно свободным временем, принялся расспрашивать Максимку о населении племени, его количестве и составе, о социальной структуре, о занимаемой территории, о соседях. И наконец, о том, чем богаты Максимкины соплеменники. В смысле, что с них можно поиметь.

Максимка отвечал охотно. Чувствовалось, что он скучает по родным, по своей, пусть и полуголодной, жизни. Но когда Вован наполовину в шутку, наполовину всерьез предложил на обратном пути оставить его на родине, Максимка посмотрел на него так укоризненно, что Вован даже устыдился. Но для себя он уяснил, что Максимкин народ, хоть и довольно многочислен, но далеко не могуществен, что занимают они небольшую территорию в нижнем течении рек Бенго и Кванза, что соседи их тоже мирные люди, но, по слухам, в горах, в верхнем течении реки Кванза живут племена воинственных людоедов, которые потихоньку теснят соседей. Собственно, поэтому дальновидный вождь в союзе с колдуном и пошел на контакт с белыми людьми, надеясь получить от них оружие и защиту.

– Ведь белые люди такие могущественные, – польстил напоследок Максимка.

Вован покачал головой.

– Война в джунглях – особая война. И здесь мы вам не помощники. А оружие... Что ж, оружие мы вам подкинуть сможем. Только что с вас взять?