Южно-Африканская деспотия (СИ)

Серега понял, что для него наступил цугцванг — что бы он теперь ни сказал, все будет истолковано не в его пользу. Он вытащил голову из палатки, глубоко вздохнул и сунул ее обратно.

— Дри! — воззвал он. — Ну, хоть ты скажи этой малолетке…

Договорить Серега не успел, как не успел и убрать голову. Домашний тапочек из тех, в которых девы ходили по палатке, звонко ударил его по лбу.

— Что ты сказал? — прошипела Апи.

— Он сказал, — пришла к ней на помощь Златка, которая, просмотрев множество фильмов, считала себя большим знатоком жизни за порталом, — что наш муж — педофил.

И Серега понял, что он влип. Теперь, если эта… это… он так и не смог подобрать определения, пожалуется Боброву и тот воспримет ситуацию всерьез, то не миновать Сереге эмигрировать куда-нибудь корабль и не показываться ему на глаза до самого Херсонеса, потому как, если увидит — выбросит за борт.

Ситуацию разрешила Дригиса. Посмотрев на ошарашенного Серегу, на воинственно уперевшую руки в бока Апи, и зажимающую себе рот ладошкой, давящуюся от смеха Златку, она рассмеялась звонко, Златка, а немного погодя улыбнулась и Апи.

— Ну, говори с чем пришел, — сварливо сказала она.

Серега опасливо на нее покосился и сказал, больше обращаясь к Златке:

— Я хотел вас поставить в известность, что новый дом будет заселяться женщинами.

— Общежитие, значит, — Златка, как всегда, смотрела в корень.

— Нуда, вроде того, — не смутился Серега. — Надеюсь, свар у вас не будет. Потерпите немного, а как только достроим второй дом, четверых замужних я переведу туда.

Златка быстро посчитала.

— Два дома на шестнадцать человек. Это сколько же строить придется?

— Если следовать твоей арифметике, то тринадцать, — быстро прикинул Серега. — а на самом деле больше. Вы ведь с Бобровым не согласитесь жить, как ты говоришь, в общежитии? Да и мы с Дри хотели бы что-нибудь отдельное. Впрочем, что об этом сейчас говорить. Надо успеть до возвращения экспедиции еще хотя бы пару-тройку домов поставить. Так что насчет «общежития»?

— Одобряем, — сказала Апи, уже к этому времени остывшая.

Серега покосился на нее, но промолчал, ожидая ответа от Златки, потому что знал, что как она скажет, так деффки и приговорят.

— Да все нормально, Серёж, — сказала она. — Ты все правильно решил.

Воодушевленный тем, что получил добро от самых привередливых членов общества, Серега заявил о своем решении на «агоре», каковой стали считать площадку перед летней столовой. Сказать, что он получил единодушное одобрение, было нельзя. Пережитки в древнегреческом обществе все-таки были еще довольно сильны, особенно в среде тех, кого совсем недавно приняли в поместье и они еще не успели полностью воспринять царящий там моральный климат. Вот те и зароптали. Но Сереге стоило лишь рявкнуть и нарушители спокойствия тут же заткнулись. Зато все женщины без исключения встретили слова Сереги с полным одобрением. А воинственная Ефимия пообещала несогласным с Серегиной политикой крупные разборки с применением половника. Под общий смех Серега народное собрание свернул.

А вообще Серега понимал, что деревянное домостроение в Южной Африке перспектив не имеет. И всему виной маленькие мерзавцы — термиты. Именно они превращают целую с вида деревянную деталь в абсолютную труху. Так что ни на что сделанное из дерева здесь нельзя положиться. И человек не может быть уверен ни в половой доске, ни в потолочной балке. Можно конечно сделать дому каменный или бетонный фундамент, можно изолировать его от земли железом, но ни то ни другое не смогут дать абсолютной гарантии. Даже, говорят, в бетоне эта гадость пробивает тоннели, чтобы добраться до вожделенной целлюлозы.

Пока конечно, делать что-либо в этом направлении рано, но думать начинать уже пора. Серега знал только один материал, на который можно было положиться — камень. Это, если мыслить категориями «до нашей эры», а если иметь в виду век двадцатый, то возможны варианты. Хотя, конечно дорога…

Серега слегка приуныл. Пока охотники ничего знакомого из минералов не приносили. Если только речной песок с косы на километр выше лагеря. А так все образцы можно охарактеризовать одним словом — камни. Наверно из них тоже можно что-нибудь построить, каменотесы найдутся. Но они привыкли к мягкому известняку, а тут… Серега знал граниты, гнейсы и еще одно красивое название — габбро. На этом его познания в геологии заканчивались. Хотя, помнится, Бобров упоминал какую-то брекчию. Серега почесал макушку. Мысль не шла. Он сплюнул и отправился за топором. Надо показать этим грекам как нужно рубить избу.

Серега торопился. Подходил срок, который Бобров назначил для своего возвращения. А у него еще не все вопросы, которые он сам себе наметил, были решены. Строительство-то, наконец перестало его волновать. Лес на месте его заготовки, что было совсем недалеко от лагеря, разделывали на бревна нужной длины, в два топора выбирали паз, обтесывали с двух сторон и дружно волокли к месту стройки. Там, по прислоненным к стене жердям дружно вкатывали на сруб. Оставалось только вырубить чаши по месту и бревно ложилось куда надо.