Южно-Африканская деспотия (СИ)

Дело было поставлено так, что за рабочий день успевали положить три венца, а это ни много ни мало двенадцать бревен. При их толщине, вполне хватало девяти венцов. То есть, сруб воздвигался фактически за три дня. Конечно, потом работы было еще, как минимум, на неделю. Настилка полов, потолка, а это поперечные балки и доски, которые приходилось сначала колоть, потом обтесывать и строгать вручную. А еще стропила и кровля. Но для каждой операции были свои люди, которые через месяц работы, не сказать, что знали ее в совершенстве, но, тем не менее, управлялись с ней уверенно.

Когда Серега только начинал свою бурную деятельность в качестве градостроителя, он бросал всю толпу сразу на какое-то одно дело. Получались, в лучшем случае, сумбур и мельтешение с доброй порцией криков и ругани. Дело же, если и двигалось, то очень медленно и иногда вовсе не туда. Но, надо отдать ему должное, Серега быстро осознал свою ошибку. И уже на следующий день принялся экспериментировать со специализацией. Что-то получалось, что-то, соответственно, нет. И к рациональному использованию вверенного ему контингента Серега пришел только через месяц. То есть, когда до намеченного возвращения экспедиции осталось всего ничего.

А, надо сказать, за месяц контингент несколько подразболтался. И не потому, что забил на работу или вступал в пререкания — народ стал терять осторожность. А ведь Африку вокруг никто еще не отменил. Серега и за собой стал замечать какое-то более фривольное отношение к окружающей действительности. Особенно после того, как научился бороться со змеями. И ему приходилось периодически себе напоминать, что два трупа за неделю — это многовато. А ведь кроме змей есть еще и такие неприятные явления как леопард и крокодил. И если первый попался охотникам только один раз и благополучно с ними разошелся, причем все остались живы, то вторых в речке был явный избыток. Когда же одна из рептилий серьезно попортила ловушку и сожрала (предположительно) половину рыбы, Серега открыл на них сезон охоты.

Почти сразу же выяснилось, что свинцовая охотничья пуля бронированную тварь берет только до достижения ею длины в два метра, да и то не всегда. Это если удачно попасть в глаз, а если просто в голову, то клиент глушится на время. Правда, время достаточное для того, чтобы быстро подбежать и ткнуть его копьем в этот самый глаз. Копьями с длинным узким наконечником, похожим на штык, были вооружены воины поместья. Ну и с собой взяли несколько штук. На всякий случай. Очень, надо сказать, пригодились.

А вот трехлинейную пулю крокодилья броня не держала. Чем Серега и воспользовался. Когда примерно десяток рептилий переселились на кухню (мясо их неожиданно оказалось весьма даже ничего) и Ефимия это дело одобрила, вдруг получилось так, что крокодилы в виду поселка как-то исчезли. То, бывало, что нет-нет да и мелькнет в водах реки гребнистая спина, а тут можно стоять целый день и даже без ружья, и хоть бы один.

Серега посчитал проблему снятой, но охотникам сказал, что если вместо шастанья по лесу с риском для жизни они завалят на берегу одну рептилию, он сильно возражать не будет. Когда мясо крокодила вымачивали в вине, получалось очень даже недурственно. Жаль, вина оставалось мало. Но Серега, помня наставления Андрея, уже повтыкал в африканскую землю привезенные с собой виноградные чубуки. Он был не уверен в сезоне, но Вован обещал в следующий рейс привезти еще одну партию.

Все эти заботы отвлекали от не самого на сей момент главного, но нужного дела — планировки будущего города. Девчонки уже по мере сил изобразили свое видение, и Серега принял их варианты во внимание, но он видел город по-своему и собирался отстаивать это перед Бобровым. А пока, между делом, используя несколько свободных на данный момент человек, потихоньку двигал задуманную планировку. К его счастью местность, поднимаясь от реки, была естественно террасирована, и Сереге оставалось только эти естественные террасы искусственно подчеркнуть. Между прочим, все, кто работал у Сереги в лагере, работали не бесплатно. За ними сохранялась плата, которую они получали в поместье. Конечно же, с коэффициентом, учитывающим нахождение в полевом лагере. Ну а так как купить что-либо в окрестностях было невозможно, плата зачислялась, но не выдавалась. Серега даже вспомнил, как это называлось — трудодни. Бабушка по матери много ему рассказывала. Мол, ранее в колхозах так практиковалось. Это потом еще дерьмократы таким, как Серега в уши лили. Типа, колхозники работали за палочки. Городские верили. Им же не говорили, что эти палочки потом отоваривались после сбора урожая.

Так вот, этим делом, в смысле палочками, занималась Дригиса. И каждый мог к ней зайти и поинтересоваться, что вообще-то многие и делали. Она жив поместье этим занималась. Не палочками, конечно, а учетом.