Южное открытие, произведенное летающим человеком, или Французский Дедал

— Я не хочу ограничиться этим местом земного шара, отец мой, — ответил Викторин. — Сейчас, когда я примирился с вами и когда благополучие моей жены и мое собственное стало полным, у меня возникают крупные замыслы. Через некоторое время я хочу предпринять со своим младшим сыном путешествие в южные земли, лежащие вдали от всех стран, открытых честолюбивыми европейцами. И когда я обнаружу какой-нибудь остров вроде Тиниана или Хуан-Фернандеца^{23}, я переселю туда свою колонию. Благодаря тому, что я летаю, мне можно будет выбрать кратчайший путь, мне не придется уклоняться в сторону от цели, и поэтому такое путешествие потребует немного времени. Необходимо лишь, чтобы двое первых жителей, которых я и мой сын перенесем на открытый остров, легко нашли там пропитание, потому что мы не будем в состоянии перебродить туда достаточное количество провианта. Но как только это будет обеспечено, ручаюсь вам, что Кристина де-Б-м-т станет первой королевой крупного государства. Я так ее люблю и уважаю, что хочу, чтобы она была провозглашена королевой. Вот, дорогой сеньор, намерения вашего зятя.

Старик обнял Викторина со слезами радости на глазах.

— Осуществи же свою высокую миссию, сын мой, — воскликнул он. — Ах, я хорошо вижу, что тот, кто сумел изобрести крылья и создать маленькое государство на Неприступной горе, способен также основать великую державу. Не хватает здесь только… Ладно, ладно, я уже счастлив до конца своих дней.

— Я могу совершить еще и другие прекрасные подвиги, сеньор и отец, — начал снова Викторин. — Например, я могу предложить свои услуги королю в нынешней войне. Я могу разносить приказы и осведомлять наш флот в открытом море. Как много благ принес бы я, извещая наши эскадры о всех передвижениях неприятеля! Наконец я мог бы стать арбитром королей и наций и запретить им войну, угрожая нападающему страшными несчастиями, или же похитив и интернировав зачинщика этих крупных распрей, повергающих в траур целые нации. Мне стоило бы только интернировать на Неприступной горе пять-шесть таких господ — англичан, немцев, португальцев, московитов и т. п., — чтобы другие оказались достаточно устрашенными и не осмеливались больше ничего предпринимать после запрета летающего человека.

— Ты прав, зять мой. Этот проект лучше, чем проекты аббата Сен-Пьера и даже самого Ж.-Ж. Руссо^{24}. Вот настоящее средство установить всеобщий мир.

— Я как-то для развлечения составил речь, которую я произнес бы перед двумя армиями, готовыми вступить в битву. Мне кажется, что эта речь, подкрепленная несколькими решительными действиями, вроде тех, о которых я вам говорил, произвела бы большое впечатление. Вот эта речь: