Южноморск (СИ)

У Васьки с детства была тяга к мастерству. В дошкольном детдоме воспитатели поощряли это стремление малыша, он там много самоделок из картона изготовил. А в этом детдоме времени и возможности не было. Сейчас вот появилось и то и другое. Оставив Кешку блаженствовать около окна, Васька решительно вышел из комнаты. Старейшина их семьи Горностаев, Саша Невзоров, сидел в гостиной-столовой, что-то озабоченно переписывая в толстую тетрадь. Увидев Ваську, он вопросительно глянул на него:

- Помощь с уроками нужна? - спросил он.

- Не-е, - отмахнулся Васька. - Я всё сам сделал, просто мало задали. Хочу до полдника в мастерские сходить, с Иваном Сергеевичем позаниматься.

- Хорошее дело, - одобрил Саша. - Тогда счастливо, - и он снова уткнулся в свою тетрадь.

Васька вышел из гостиной семьи в коридор и зашагал в сторону перехода. На улицу он выходить не собирался. День был холодным и дождливым, не хотелось надевать верхнюю одежду. Прямо перед ним из гостиной семьи Рысей (старейшина Варя Губина) выскочил Серёжка Климук (он уже сменил фамилию) и тоже помчался к переходу.

- Серёга, - окликнул Васька приятеля. - Ты куда это несёшься?

- А? - оглянулся Серёжка. - Привет, Васёк! Сделал уроки и тороплюсь к маме. Юлия Константиновна сегодня её примет, начнёт лечение. Я ей сказал, что мама сама хочет излечиться, вот Юлия Константиновна и согласилась её принять.

- И чего? - спросил Васька. - Вылечится и твои поженятся?

- Вряд ли, - вздохнул Серёжка, - они ведь друг с другом почти не были знакомы. Даже не помнят, что встречались. И потом у папы в доме инвалидов симпатия появилась. Мама Вера мне посоветовала лучше не вмешиваться в их личную жизнь. Они же меня не разлюбят, если сами не будут вместе.

- Не скажи, - умудрённо посетовал Васька, - мои вон, как разошлись, так сразу меня и разлюбили.

- Всё равно, я решил, что не буду мешать папе ухаживать за Наташей. Она девчонка классная, и ко мне хорошо относится. И маму мою жалеет. Я же теперь знаю, когда люди искренне что-то чувствуют. А мама Вера сказала, когда моя мама захочет вылечиться, то и у неё жизнь наладится.

- Ну неужели ты хочешь вернуться к матери от той волшебной жизни, которая у нас началась в детдоме? - спросил Васька.

- Ничего ты не понимаешь, Васька, - Серёжка с жалостью посмотрел на приятеля. Мама - это самое большое волшебство на свете. Жить я, конечно, буду в детдоме, но и мама с папой у меня тоже будут.

- Всё равно мне никакой семьи не надо, - упрямо набычился Васька. - Мне и в детдоме сейчас так клёво, что я в семью ни за что не пойду. Посмотрел я на своих родителей, мне таких совсем не хочется.

- А знаешь, - оживился Серёжка, - Вера Ивановна говорила, что мы сами до рождения выбираем, у кого нам родиться. И если мы сами выбрали таких родителей, можно попытаться понять, почему. Я вот пытаюсь.

- Ну и что, понял? - насмешливо спросил Васька. - Я вот сразу понял, зачем я выбрал родителей, которые сдали меня в детдом. Затем, что в детдом придут волшебники, и жизнь у меня будет волшебная и без родителей.

- А мне кажется, что мне маму стало жалко, вот я и родился у неё, чтобы помочь ей найти себя в жизни. И папе помог, он ведь из-за меня согласился заняться лечением, врачи обещают, что со временем зрение у него полностью восстановится. Папа сейчас думает, какую специальность ему выбрать, чтобы и зарабатывать хорошо и радость от работы была. Скорее всего, он станет строителем, я тоже хочу на архитектора выучиться.

*

Но в этот день Ваське было не суждено попасть в мастерские. По дороге туда его позвала Вера Ивановна:

- Васенька, зайди ко мне.

Ваську этот вызов заинтересовал, но нисколько не встревожил. За эти полтора месяца новой жизни все воспитанники поверили, что в детдоме они в полной безопасности. Здесь всегда поймут, помогут, поддержат. Он кивнул на прощание Серёжке и по переходу быстро перебежал в новый четырёхэтажный корпус. Васька замедлил шаги только у кабинета директора, но стучать не стал, поскольку дверь была открыта. Просто вошёл и сообщил:

- А вот и я.

- Проходи, Василёк, - ласково улыбнулась ему Вера Ивановна. - Присаживайся, я с тобой поговорить хочу. Ты пока не знаешь, кто тебя Васильком называет, а в мире есть два родных тебе человека, которые тебя любят и страдают от того, что не могут с тобой встречаться.

- Это кто? - невольно заинтересовался Васька, удобно устраиваясь в кресле.

Хотя он и бравировал перед Серёжкой, что никто ему не нужен, но втайне завидовал приятелю, когда тот упоминал о встречах с отцом и особенно о разговорах с ним. Как бы Ваське хотелось, чтобы был рядом родной человек, который понимал бы его, именно его. Нет, грех жаловаться, и воспитатели и персонал детдома были внимательны, заботливы. Но они были для всех. А Ваське хотелось быть для кого-то особенным. И сейчас он со скрытым волнением смотрел на Веру Ивановну, страстно желая, чтобы она подтвердила, что есть на свете человек, которому нужен именно он, Васька.

Вера Ивановна начала издалека.