Южный Крест

- Верно, все в этом фильме убого! Только почему же Россия убога? Слава Богу, Россия и Говорухин - не одно и тоже! Убого другое - понимание Говорухиным своей Родины. После фильма я вынужден был краснеть и что-то объяснять о личном мнении автора тем австралийцам, кто еще сохранил в таких условиях сочувствие к русским и пришел спросить: что все это значит? Однако, результат был прост: за семь месяцев на экраны не вышло ни одного русского фильма: ни публицистического, ни художественного. Пропала бы Россия без таких патриотов!

Как всегда в эмигрантской компании, речь шла о России. Но сегодня тон разговора был другой. Обыкновенно в главном собеседники бывают согласны друг с другом, и разговор идет по раз заведенному кругу, даже в одних и тех же мыслях и выражениях. Сейчас Вадим, посещавший эти сборища по настоянию жены и обыкновенно молчавший, неожиданно возразил, и атмосфера быстро раскалилась. Может быть, он сегодня говорил откровеннее и резче оттого, что фильм Говорухина явился к тому последней каплей или из-за этих, окружающих его людей, а, может быть, от своих непрестанных мыслей о России - от тяжести этих мыслей и своей усталости.

- Я все равно не поняла, Вадим, - обратилась к нему Анжела, - чем вас персонально раздражает Говорухин, но в одном с вами соглашусь: там, в этой России, вся интеллигенция - это миллионы бездельников, которые прозябали в НИИ!

- Я ничего подобного не имел ввиду! - воскликнул Вадим изумленно.

Анжела пожала плечами:

- У вас и логика! Вы сами-то себя понимаете?

- Теперешний интеллигент, - сказал Илья, - это похахатывающий молодчик, презирающий свою родину. Он отдаст свои силы для России??? В Париже Андрея Синявского в шутку спросили: "Что вам было легче: шесть месяцев в советском лагере или первых шесть месяцев в Париже? - Шесть месяцев в лагере, ответил он, - потому что там я был все-таки в России".

На лицах появилось раздражение.

- Что, Вадим, много среди интеллигентов Синявских? - буркнул ему Илья.

- ...Среда такая, - ответил тот.

Шустер, обращаясь ко всем, сказал:

- Раньше Россия нас с грязью мешала, кто мы были перед ней? Вши ничтожные! - Он жестко посмотрел на противников: - Это все понимают!

- Вы предлагаете в ненависти объединиться? На этой основе мы можем создать политическую партию. Только зачем для этого было в Австралию уезжать?

В комнате повисла тишина.

- Ну ты даешь! - воскликнула Лена, с резкой неприязнью взглянув на мужа, и с досадой, смущением оглядела компанию: - Он слишком много дома сидит! У него характер начинает портиться!

- Вы чушь говорите! - подняла голос Анжела. - Если не прозябаешь, а многого добился - ты имеешь право судить. Мы не только сумели уехать, но сумели людьми сделаться!

"Зачем вам самоутверждаться нужно? Вы ведь в себе не уверены!" - хотел сказать Вадим, но вовремя прикусил губу. Помолчав, он спросил:

- А если мне всего достаточно, я добиваться ничего не хочу? - сказав это, он увидел, что вокруг острое раздражение перешло в негодование.

- Пользуясь вашими словами: "А зачем тогда было в Австралию приезжать?" - резко спросил Шустер.

- Мы, наверное, от разных причин с вами приехали... - ответил Вадим и неожиданно осознал, что все они от его слов почувствовали себя обманутыми. Здесь иногда себя называли, но никто не считал себя счастливым. Русские эмигранты говорят: "Мне здесь хорошо, а им там, в России, - плохо". Но, в действительности, они думают: "Мне здесь плохо, но так как им еще хуже, то мне здесь уже хорошо".

- Мы тут недавно, - начала Оля любимую присказку, и выговариванием прозвучали ее слова, - а понимаем: нам надо в это общество вписаться, стать такими, как австралийцы. А это тяжелая работа!

- Но если я ломать себя не хочу? - спросил Вадим, кажется, догадываясь.

Илья, с интересом слушавший разговор, вдруг весело крикнул:

- Ишь чего захотел! Заслужить надо. Природу свою еще не вывернул, а уже - в счастливые! Не по чину берешь!

Вадим рассмеялся. Анжела резко встала, сверкнув на Илью глазами, и отошла в сторону. Шустер скривился и принялся доедать что-то с тарелки. Почувствовалось общее смущение и разброд. Вадим тоже встал и прошел бесцельно несколько шагов туда и обратно. Вдруг он почувствовал, что тогда ему указали его место, когда он взялся защищать их прошлое. Он остановился, как вкопанный, от этой мысли и, оборачиваясь, услышал:

- Что мы там видели, в этой стране "хамов, варваров и воров", как сказал один интеллигентнейший литератор под дворянской кличкой.

Вадим подошел ближе и сказал всем:

- Вы видели то, что вам здесь никакими деньгами не заработать!

Начался гам. Кто-то кричал быстро и неразборчиво, упало несколько вилок, стукнула дверь за Анжелой, в негодовании вышедшей в другую комнату, потом - за Иркой, побежавшей ее успокаивать.

- У вас, Вадим, аура такая агрессивная! - возмущенно воскликнула Оля и пересела на другой стул.

- Да что там такого есть?! - выкрикнул Шустер.

- Ваша среда, - ответил Вадим.

Света закусила губу. Многие отвели глаза.