Южный квартал

Рик тотчас же вскочил и отправился в гараж. Заглянув внутрь салона автомобиля, он пришел в ужас. Повсюду была кровь: на креслах, на полу, на стеклах, и даже на потолке. Мужчину особенно беспокоили сиденья, которые больше всего запачкались, и отмыть их – проблема. Рик снова пришел в бешенство, вспоминая, как расправлялся с рыжей секс-бомбой, как месил ее, словно тесто. Она хотела посмеяться над ним – и получила по заслугам.

Плохо понимая, что собирается делать, мужчина обсыпал кресла и пол салона стиральным порошком. Затем достал шланг и, включив теплую воду, начал поливать машину снаружи и изнутри. Поплыла какая-то кровавая каша, сиденья намокли. Чем больше он старался отмыть свой «БМВ», тем больше понимал – на этой машине выезжать из гаража нельзя.

Рик совсем потерял контроль над собой. Мужчина бросил шланг на землю и уставился на свой автомобиль, пытаясь припомнить, на какой улице он избавился от трупа. Но, увы! Не смог... В конце концов Рик решил поскорее избавиться от машины и купить себе новую.

* * *

Бреннан, находясь один в литейной мастерской, готовил глину для будущих скульптурных композиций. Стены помещения украшали карандашные наброски, изображавшие творения самого Брайана: он любил рисовать собственные статуи или проектировать их на бумаге.

Внезапно художник услышал тихие шаги. Кто-то незаметно вошел в мастерскую и приблизился к Бреннану сзади.

– Доброе утро, – произнес художник, не оборачиваясь.

– Привет. Тсс... Я прячусь от противного китайца. Не выдавай меня.

Мэри Гаппэн остановилась у стены и принялась рассматривать наброски. Брайан подошел к ней и встал рядом.

– Чарли говорит, ты рисуешь лучше него. Что-то мне не верится... Покажи-ка свои работы...

– Здесь ничего нет.

Девушка показала пальцем на один из набросков:

– Ты любишь такие пышные формы? Ну и вкус!

Художник пожал плечами и отошел от нее, принявшись снова мять глину для будущей модели.

– Ты мне не ответил, – потребовала Мэри.

– Тебя так воспитали или ты родилась с чувством превосходства над другими? – поинтересовался Бреннан.

– Что?!

– Ты прекрасно слышала сказанное.

– Я не уверена, что поняла тебя.

Художник вздохнул:

– Послушай... Чарли говорит о твоем богатстве и о твоем таланте... Наверное, ты думаешь: это самое главное в жизни и больше тебе ничего не нужно...

Мэри удивленно посмотрела на Брайана:

– Ты же меня совершенно не знаешь, а делаешь такие выводы.

– Ну, выводы напрашиваются сами собой... Ты, например, рассуждаешь о моем вкусе, хотя и понятия не имеешь о моих занятиях и пристрастиях.

– Да, – вскинув гордо голову, с вызовом сказала она, – я понятия не имею о том, что ты рисуешь голых баб и лепишь торсы всяких там уродов-стариков.

– Слава богу, хоть тебе не приходится заниматься этим.

– Скажи, почему я не нравлюсь тебе? – потребовала ответа Мэри. – Это... из-за Стюарта?

Брайан покачал головой:

– Стюарт – слишком жалкая фигура, чтобы обращать на него внимание; я не могу сказать, что ты не нравишься мне... Но ты должна почаще смотреть на себя со стороны. Говоришь, изучаешь живопись? Уверен, какой-нибудь учитель сказал однажды: «Ты талант!» – и твой курносый нос задрался кверху. Лучше бы показала мне, что ты умеешь, а я дал бы парочку советов.

– Хорошо. Как-нибудь порисую с тобой... Если ты не будешь против. Вчера я вела себя довольно нелюбезно... Прошу простить меня. Ты, оказывается, хороший приятель. Только не понимаю, почему мужчины такие лицемеры...

Бреннан перестал мять глину, вытер руки и подошел к Мэри вплотную.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Неужели не понимаешь?

– Нет, – Брайан помотал головой.

– Ладно... Ты мне понравился, и я тебе уступлю.

– Ты о чем? – художник прищурился. – Ах, вот что! Думаешь, все мужики сходят по тебе с ума?

– Так оно и есть. Сегодня ты будешь спать со мной... Я так решила.

– А ты, часом, не боишься, что я могу выкинуть тебя из моего дома, как нашкодившую кошку?

– Нет.

Мэри широко улыбнулась, заглянув Брайану в глаза. Тот хотел уже оскорбиться, но ничего не получилось... Вместо этого мужчина произнес:

– А ведь подобные разговоры могут даже отбить охоту смотреть на тебя. Тебе не кажется?

– Ничего страшного... Уверена, ты мечтаешь обо мне уже целые сутки.

Бреннан усмехнулся:

– А Чарли?

– Он говорит, чтобы я спросила у тебя... Или ты и в правду не хочешь?

– Почему? Ты моя гостья, и твои желания – закон.

* * *

– И она думает, что я буду, как всегда, садиться за этот стол и продолжать выписывать чеки на ее имя? – кипятился Стюарт Спрэг, расхаживая по своему кабинету в огромном доме в Ист-Хэмптоне. – Ты дала ей разрешение?

– Я давно уже утратила на нее влияние, Стюарт, – оправдывалась Пенни. – Она встретила художника и просто сообщила мне о своем отъезде с ним в дом этого Бреннана на выходные.

– Я так не оставлю... Видите ли, сказала... поехала... – лицо Спрэга перекосило от злости. – Она собирается опозорить нашу семью!

– Но ты же сам захотел, чтобы девочка занялась живописью! С этого все и началось. Надо было ей запретить...