Южный мир

— Достойнейшие чаще всего у нас, действительно, высокородные, — несколько сменил направление разговора Атар. — И лишить высокородную персону достоинства царь в одиночку не может. Нужно сразу четыре решения: самого короля или Императора, если титул имперский, суда равных, народа в лице Сейма или Совета, благословение Храма или Великого Монастыря. Единственное исключение, если такой высокородный оказался по уши замешан в богомерзостях и признан виновным Имперским Судом, но и в этом случае решение формально утверждается Императором и Сеймом. Иногда в высшую знать выдвигаются достойные из самой глубины граждан. Сидящий рядом с нами знаменитый покоритель горцев, граф Урс Однорукий, был простым крестьянином-гражданином. Подвиги, мудрость и достойное поведение подняли его в ранг высшей знати.

— Что здесь удивительного? — искренне возразил Ашинатогл. — Я всегда могу достойного поднять в высшую знать. И низвести знатное семейство тоже не могу без совета знати и благословения Храма. Вот снести голову знатному подонку — в любой момент!

Неожиданно для Атара Ашинатогл показал преимущество деспотизма: нет формальных препятствий для возвышения достойных.

— Ты, брат, мудр и благороден. Но ведь бывают царьки такие, что лучше бы они рабами были. Урс насмотрелся на подобных и сложил про них прекрасную песню. Сейчас, я чувствую, наши художницы исполнят на старкском вашу агашскую песню о соловье, розе и небесной разлучнице, а после этого Урс споёт свою и мы начнем визиты и танцы.

— Гляжу я на тебя, брат, и на мгновение захотелось мне вместе с твоими послами в Империю направить своих, чтобы тоже стать не только царём, но и королём. Но лучше нам создать свою империю.

— Я же послов в Империю не направляю.

— Направишь, когда придёт время. Если один из нас троих императором Юга не станет.

Ашинатогл попросил Урса потихоньку сказать ему через переводчика (которым сделал своего наследника Тлирангогашта) слова песни и стал напряжённо думать, что-то записывая прямо на столе палочкой с соусом. Атар, посмеявшись, велел принести побратиму бумагу, тушь и кисть.

И, когда художницы спели свои две песни о любви, Урс запел о рабе царствующем, а царь вслед за ним повторил понравившуюся ему песню своим громовым басом на агашском, где она прозвучала как грозное предупреждение и проклятие всем подонкам, которые залезли на трон, лишь чтобы пользоваться своим положением.

После этого цари подняли руки, запели трубы, и полились навстречу друг другу два потока празднующих, а музыканты выстроились у стены, разделяющей два зала.

* * *

Музыканты заиграли плавную мелодию песни о Габриэли, и все старки запели эту песнь, которая в некотором смысле считалась знаковой для всего народа. Её учили ещё в раннем детстве. Ашинатоглу переводили слова со Среднего языка. И, когда дошли до последнего куплета:

И ты мне улыбнулась, оттаяла душой,
Отныне и навеки мы связаны с тобой.
Тобою окрылённый, врагов я победил,
Врагов рассеял орды, тобою вдохновлён,
Отец твой, старый консул, был в битве мной пленён.

Прекрасной Габриэлью вся жизнь озарена,
Пьяней с тобою рядом, чем раньше от вина.
Пусть боги сохранят нам всё, что уже сбылось,
И чтоб великой цели достичь мне удалось.

Благословенье наше, прощенье твоих вин
Я взял с него как выкуп, и он ушёл один.
И даже, обернувшись, нас вновь благословил.
Тебя завоевал я, освободил страну,
И жизнь воспринимал я как вечную весну.

Прекрасной Габриэлью вся жизнь озарена,
Пьяней с тобою рядом, чем раньше от вина.
Пусть боги сохранят нам всё, что уже сбылось,
И чтоб великой цели достичь мне удалось.

Три сына с нами рядом стоят богатыря,
Налились урожаем цветущие поля.
С тобою вместе, радость, земной круг завершил.
Глядим мы вместе с башни на наши города,
Народ наш процветает теперь, как никогда.

Прекрасной Габриэли последнее прости,
Достиг великой цели, достиг конца пути,
Пришла пора с тобою из жизни уходить,
Всем показав, как верить, как жить и как любить.

суровый агашский царь даже немного прослезился.