Южный Урал, № 27

На кауром в лунном
                             дыме
Едет Маша-егоза,
Под ресницами
                      большими
Задремала бирюза.
От луны земля лоснится,
Воздух пахнет бороздой,
Дремлет Маша,
Маше снится
Звон пшеницы яровой.
Снится хор на сельской
                                  сцене,
Рослый тополь у окна.
Снится, с помощью
                            антенны
Площадь Красная
                          слышна.
Снится праздник в день
                                   осенний,
Вкусно пахнет пирогом,
Входит счастье к Маше
                                  в сени.
Черный чуб под
                       козырьком.
Осторожно конь ступает
И уздечкой не звенит,
Ибо знает, понимает,
Что его хозяйка спит,
Что устала за день
                           Маша,
Облетая весь район…
День и ночь бригада
                              пашет,
Чтоб свершился Машин
                                  сон.

ПО РАЦИИ

По рации передавая
                              сводку,
Кричал радист Божко,
                              шинель надев,
— Я — «свет»!.. Я —
                              «свет»!..
Чертовская поездка.
Сегодня ночью
                     завершаем сев.
Да!.. Да!..
Я говорю: сегодня ночью.
Вы слышите?!
Еще понять молю,
Что я вас очень,
                       более, чем очень,
Вы слышите,
                  Наташенька,
— люблю!

ЗВЕНИТ ПШЕНИЦА

Гроза устала огрызаться.
Победоносный луч
                           струится.
Как хорошо на сердце,
                                   братцы,
Когда в степи звенит
                               пшеница.
Она звенит о чем-то
                              главном,
О чем-то самом
                       сокровенном, —
О том, что в мире этом явно
Уходит старое со
                         сцены.
Что молодеют наши
                             годы.
Что где любовь, там нет
                                    покоя.
Что наших дней
                        живые воды
Цветы грядущего
                        напоят…
Звенит высокая пшеница!

ХЛЕБ

…И вижу берег очарованный,

И очарованную даль…

А. Блок

Я ошибался, дорогая,
И был наивней простака,
Когда считал, что в каравае
Всего лишь дрожжи и мука.
В нем дождь и снег,
И луч багряный,
Печаль и радость,
Пот и сталь,
Любовь,
И музыка баяна,
И очарованная даль.

Николай Смелянский ПРАВО НА СЧАСТЬЕ Пьеса в 4 действиях, в 9 картинах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

М и х а и л  П о д г о р н о в — старший горновой доменного цеха.

С т е п а н и д а  М а т в е е в н а — его мать.

Ф е н я — крановщица.

К а л а б у х о в  А ф а н а с и й  Я к о в л е в и ч — мастер доменного цеха.

В е р о ч к а — его дочь.

М а к с и м  К а р л ы х а н о в — горновой.

В а с и л е к — электрик.

Г о р б а ч е в  А л е к с е й  П е т р о в и ч — начальник доменного цеха.

П о ч т а л ь о н — девушка лет 17—18.

Действие происходит в наши дни, на Урале.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Комната старшего горнового доменного цеха Михаила Подгорнова. Две двери: одна входная, вторая на кухню. Окна выходят на уличную магистраль. Мебель нагромождена беспорядочно, и ее явно много для одной комнаты: шифоньер, швейная машина, диван, кровать, буфет, большое трюмо. На тумбочке — радиоприемник.

Ф е н я (в распахнутое окно). Скорее приезжай, Миша, ладно? Лучше автобусом. Что? Не слышу. (Машет ему рукой и закрывает окно. Подходит к зеркалу. Прихорашивается).

Неслышно входит Василек.

В а с и л е к. Подтверждаю: красивая!..

Ф е н я (резко оборачивается). Ну тебя, напугал…

В а с и л е к (подает руку). Здравствуй, Феничка, здравствуй! Почему дома сидишь? На улице благодать, как в Крыму.

Ф е н я. Ты там был?

В а с и л е к. Пока еще не был, но представляю. Не веришь? Посмотри в окно: солнце, цветы душистые, музыка. Птиц налетело со всяких стран тьма-тьмущая.

Ф е н я (смотрит в окно). Обыкновенные воробьи.

В а с и л е к. Что ты! Они же поют! (Посмотрел в окно). Михаил-то где?