Южный Ветер

Саша положила альбом горизонтально и в точности срисовала каменную остапкинскую вершину. Потом повела карандаш вниз, влево и вправо. Добавила холмы, речку и маленький замок, внутри которого могло быть все, чего она хотела и что искала. Внизу горы Саша нарисовала дырку – это была пещера, – а у ее входа поставила две крохотные фигурки, повыше и пониже. «Ну как, получаются портреты?» – спросила учительница. «Двойку поставит», – испугалась Саша и намалевала посреди поляны, растекшейся у нижней границы листа, пенек, а на него усадила женщину в платье. Женщина получилась сгорбленной и какой-то грустной, поэтому Саша поставила рядом с ней ведро для грибов, а в руки вложила нож, которым эти грибы надо было срезать. Теперь женщина собиралась перебрать урожай и очистить грибы от лишних корешков и земли. Потом Саша взяла акварель и покрасила лист в зеленый, голубой, желтый, светло-зеленый, синий, темно-зеленый. Платье женщины Саша закрасила красным, праздничным, а ведро хотела сделать металлическим, но бухнула слишком много черного.

– Это что такое? – учительница надвинулась на Сашу.

– Портрет мамы на природе, – сказала Саша, закрашивая желтым огромное солнце.

– Я же сказала, как нарисовать! Почему ты опять делаешь так, как не надо? Тебе что, двойку поставить за поведение?

– Можете поставить, – ответила Саша. – Только мама расстроится, праздник же.

Учительница ушла к своему учительскому столу, дневник Саши брать все-таки не стала. Саша выдрала рисунок из альбома и оставила его на парте сушиться. Ей очень нравились гора, холмы, замок и пещера, в которую они как будто переехали с Женей. После урока Саша вложила лист в альбом, сунула его в портфель и пошла домой, как всегда, одна. Ее догнал Сережа.

– Саш, на, это тебе, с праздником, – Сережа нацелил в Сашу желтый нарцисс, Саша его взяла, не улыбнувшись и не глядя на Сережу.

– Почему не сказал мне, что все видел вчера?

– А я не видел, я догадался. Все, пока, мне на футбол пора.

Когда Сережа ушел так далеко, что его уже было не видно, Саша сунула нос в цветок. Он пах еле-еле, конфетой и ветром.

Дома никого не было. В одиночестве Саша любила учиться на кухне, потому что здесь чувствовала себя хозяйкой квартиры, владелицей всего, что было в доме. Она открыла шкаф под мойкой и достала оттуда пыльную банку. Сполоснула ее и налила воды. Поставила на обеденный стол, внутрь сунула нарцисс. Рядом положила рисунок.

Когда домой пришла мама, Саша уже закончила все уроки и собрала портфель на завтра. Она никогда не встречала маму у двери, просто сидела на кухонной табуретке и ждала, пока та зайдет в кухню.

– Это что? – мама сразу заметила рисунок.

– Это портрет мамы к Восьмому марта.

Мама взяла рисунок двумя пальцами, другой рукой она разматывала длинный шарф.

– Я правильно понимаю, что мать тебе совсем не нужна?

– Я нарисовала, как ты собрала грибы и сейчас будешь их чистить.

– Очень трогательно. – Мама посмотрела в Сашино исподлобье. – А я вижу, что ты оставила меня одну посреди поля. Но я не удивлена, потому что ты бы так и сделала.

Мама бросила рисунок на стол, изнанкой кверху, и вернулась в прихожую, чтобы повесить шарф. Потом снова пришла, уже елозя тапочной подошвой по линолеуму.

– Я тоже в начальной школе рисовала такие портреты, – сказала стоящая мама сидящей и нешевелящейся Саше. – Все дети рисовали, и у всех получалось это делать с любовью, у всех были нормальные мамы, на весь лист и с цветами. И у меня была нормальная мама.

Сашина бабушка умерла, когда Саша была еще совсем новенькой в этой жизни, а Женя даже не планировался. Про мамину маму Саша знала только, что та часто оставляла свою маленькую дочь одну в центре города, на рынке или в дальней аптеке, чтобы она научилась сама добираться домой. Точно так же маму учили плавать, то есть забрасывали в озеро, чтобы та сама выбултыхалась на берег. Еще Саша слышала, что бабушка свою дочь «драла как сидорову козу», но не до конца понимала, что это значит. Мама смеялась, когда это рассказывала, потому что, говорила мама, так она и выросла все умеющей.

– Но ничего, я давно знаю, что ты меня не любишь.

Саша не уходила: Женя с папой еще не пришли, книжка попалась очень скучная, телевизор ей не включат, а тут происходило хоть что-то, то есть на кухне с мамой все равно было интереснее, чем в остальной квартире.

– А это что? – мама кивнула на цветок.

– Это мне подарили.

– Кто же?

– Мальчик из класса.

Мама посмотрела на Сашу так, будто Саша была подпотолочной паутиной или прокисшим йогуртом.

– Ты нормальная? Тебе сколько лет, чтобы от мальчиков подарки брать?

– Это не подарок, просто цветок.

Обвинения в нелюбви случались часто, но скандал, закручивающийся вокруг какого-то цветка, был неожиданным, и Саша решила, что маму расстроили до нее.

– То есть сын вырастет дебилом, а дочь будет хвостом перед мужиками вертеть.

Мама села на другую табуретку, спиной к Саше и лицом к рыжим оконным шторам. Саша почувствовала, как в нее упала обида за то, что мама сказала про Женю.

– Он не дебил!