Иван Берладник. Изгой

    - Ха! - подбоченился Долгорукий. - Да я все городки суздальские готов отдать за одну ту деревеньку, потому как деревенька та - под Киевом! А строил их потому, что хотел от ворогов оборониться - лезли на меня булгары и рязанцы, мордва и шальные новгородцы. А попервости и Ольжичи тревожили. От них оборонялся, ждал, силы копил… Дождался! - зло сплюнул он. - В Суздале есть князь - Святослав. Он и правит…

    - Младенец он ещё, - стоял на своём Андрей. - Не видит, какая земля ему досталась! Растеряет тобой нажитое…

    - И пущай! Всё одно - окраина!

    - А ты отдай её мне - и увидишь, как она через годы засияет!

    - Краше Киева ей не стать!

    - Почём ведаешь? Молода та земля, силы её немерены! - запальчиво воскликнул Андрей.

    Отец и сын разом осадили коней, вперяя друг в друга тяжёлые взгляды. Отроки и дружина, сопровождавшие их, ещё в начале ссоры поотстали, и теперь они стояли над высоким берегом Днепра один на один. Грузный Юрий широко и уверенно сидел на любимом соловом жеребце, Андрей подбоченился, расправляя плечи. И с болью Долгорукий вдруг понял - сын прав, как права всякая молодость. Ну пять годов, ну десять он ещё проживёт - и положат его в домовину. А Андрею жить дальше. Старое отмирает, новое возрастает на его костях. Но города - не люди, и княжества - не пыль на сапогах.

    Трудно было Юрию Долгорукому, который весь свой век тянулся из Залесья к Киеву, признать сыновнюю правоту. И сейчас он только тряхнул головой:

    - Попомни, сыне, не будет тебе удачи в том краю! Уедешь - как в чужой земле пропадёшь!

    - Не пропаду, - возразил Андрей, с каждым словом обретая уверенность. - Чай, есть там мудрые советчики…

    - Бояре-то суздальские? Они те насоветуют… Дальше свово пуза не видят!

    - То-то и оно! Они малого Святослава вовсе с пути истинного собьют, он и загубит сей дивный край. Я же сумею их обуздать. Да и воеводы там твои остались. Помогут.

    Воевода там оставался только один - Иван по прозвищу Берладник. Все прочие ушли за Долгоруким к Киеву в надежде на новые богатые угодья. Гордый, заносчивый, но добрый к смердам, Берладник с некоторых пор костью в горле стоял у Юрия. И не потому, что ковал крамолу. Просто всех оделял Юрий угодьями, дарил сёла и целые городки в кормление и держание, а его одного обходил стороной. Держал при себе, как цепного пса, которого мало кормят, но много дразнят, чтоб был злее и лучше стерёг хозяйское добро. Но вдруг подумалось, что ежели Андрей поманит Берладника, пообещает ему городок, тот и перекинется к нему. И забудет прежнюю клятву…

    - Нешто ты думаешь, что захотят они тебя принять? - пытаясь остудить сыновний пыл и успокоить самого себя, промолвил Юрий.

    - Захотят, - отозвался Андрей. - Я уж гонцов слал… Зовут меня туда. Ждут верные люди.

    Зовут… Ждут… Болью захолонуло сердце. Значит, измена! Мало ему было Ростислава, вставшего со всем полком на сторону Изяслава девять лет назад. Неужели всё сызнова?

    - Сегодня твои верные люди есть - назавтра их нету!

    - Эти не предадут.

    Андрей уже почти улыбался, мечтами улетая в Суздаль. Он уже видел неширокие реки, видел Владимир с его соборами и звонницами. Видел древний Ростов и Ярославль, основанный ещё пращуром Ярославом Мудрым. Видел Суздаль, где прошли зрелые годы и где он стал мужем и отцом. Там схоронил он жену… Видел молодые городки, срубленные недавно и ещё пахнущие смолой и лесом. Видел лесные деревушки и сёла на пригорках. Припомнился вдруг Московский холм, где стоял терем боярина Кучки. У Кучки дочь есть - Улита… девчонка совсем… Вот бы и ему срубить в Залесье свой город! И назвать… а был бы град - имя само найдётся!

    В молчании подъезжали к Киеву. Князей встречали колокола Печерской лавры. Блестели на солнце позлачёные купола. Где-то за стеной гордо высилась Святая София…

    «Вот оно что! - со внезапной ясностью понял Андрей. - Вот почему отцу старый Киев милее Суздальской земли. Он красив! Этими куполами, этими соборами… Ну, так это дело наживное! Вот стану Суздальским князем - я и не так свою землю украшу! Лучших зодчих приглашу со всей земли - и от греков, и от ляхов, и наших не забуду - коли такие сыщутся умельцы… Подниму Залесье так, что не за Киев - за Суздальский стол будут бороться князья!»

    Занятый этими мыслями, Андрей не стал долго задерживаться у отца. Накоротке перевидавшись с мачехой и отказавшись трапезничать, он ускакал в Вышгород, чтобы там в тишине предаться мыслям о будущей красоте Суздальских земель.

    Юрий Долгорукий мрачно глядел вслед сыну. Мстить ему не поднималась рука - из всех он был лучшим, а что станет из последышей Ирины - Бог весть. Андрею, несмотря ни на что, оставит Долгорукий Киев. А раз так, то надо сделать, чтобы не смог Андрей удержаться в Суздале. И посему надлежит лишить его там союзников и доброхотов.

4