ИВАН БОРОДУЛИН

Нас было шестеро. Договорились, что каждая пара берет на себя землянку. Один становится против двери, другой лезет на крышу и опускает в трубу противотан­ковую гранату. Если кто-нибудь из обитателей землянки откроет дверь, то, увидя направленный автомат, навер­няка отпрянет обратно.

Как задумали, так и сделали. Почти одновременно раздались три глухих взрыва. Крыши как-то приподня­лись и снова встали на свое место, будто бы вздохнули.

Мы осторожно обследовали землянки. В двух из них лежало семь окровавленных трупов. В третьей никого I е оказалось и связной командира роты, опустивший гуда гранату, даже расстроился:

— Надо же, а? — сетовал он. — Зря граната про­пала.

Вся рота в это время находилась на противополож­ном склоне сопки и спокойно ждала команды. О нашей тихой атаке разведчики и не подозревали, пока мы не вернулись.

Итак, первая встреча состоялась. Мы выиграли ее со счетом 7 : 0. Но то было начало. А что-то ждет впереди?

Оставаясь на сопке, выслали разведку. Через час она вернулась и доложила, что на соседней высоте видела какие-то склады, лошадей и не больше взвода немцев. Решили атаковать. Пока рота обтекала сопку с двух сто­рон, наша штурмовая группа в 15 человек, изготовив автоматы, стала подниматься по отлогому склону. Почти

107

у вершины на розной площадке стояли два длинных блиндажа, большая палатка армейского образца, а чуть поодаль — три землянки. Не сговариваясь, разделились на три группы и взяли под прицел двери в блиндажи и землянки. В это время нас заметили два немца, возив­шиеся у лошадей. С громкими воплями они кинулись бежать вниз по склону, но через минуту замолкли, по­пав, видимо, прймо в объятия разведчиков, окружив­ших высоту.

На крик стали выбегать фашисты. Растерянные, ниче­го не понимающие, они тут же падали, сраженные авто­матными очередями. В двери землянок полетели гранаты, и вскоре все было кончено. Мы насчитали больше тридцати убитых.

Наполнив вещевые мешки норвежскими шпротами, сигаретами, изюмом в целлофановых мешочках, мы быстро отошли к югу километров за десять, предвари­тельно уничтожив все, что оставалось на высоте из иму­щества и продовольствия.

Ночевали на голсй сопке, в камнях, а на рассвете поднялись, прошли километра четыре на восток и по­вернули к северу.

Через двадцать километров высланная вперед раз­ведка наткнулась на сопку, занятую саперной частью. Днем немцы строили дорогу, а с темнотой возвраща­лись в землянки. Обстановка складывалась для нас удачно. Во-первых, наработавшись за день, фрицы пос­ле ужина заснут как сурки, а во-вторых, строительные части не ахти как смыслят в тонкостях боя, да еще ноч­ного.

Прикинули, что для атаки хватит сорока-сорока пяти человек. Остальные блокируют высоту и расстреливают тех, кто улизнет от штурмовой группы.

108

Все эти дни Ромахин и Смирнов не расставались со мной и по возможности старались действовать рядом. Меж нами установился негласный договор: во время боя, каким бы он ни был тяжелым, следить за товари­щем и при случае помочь, выручить. За несколько дней, проведенных бок о бок с Сергеем Смирновым, я еще больше узнал и полюбил этого отважного парня, безза­ветного и обязательного в солдатской дружбе. И той ночью, подбираясь к вражеской высоте, я остро чувство­вал, что рядом идут ребята, с которыми и сам черт не страшен.

Мы подкрались к землянкам почти вплотную, как вдруг раздался окрик: — Хальт!

В то же мгновение простучала очередь, и часовой свалился.

И началось! В землянки полетели гранаты. Их разры­вы порой сливались в сплошную строчку, и казалось, что это бьет какая-то автоматическая пушка. Короткие горячие очереди косили фашистов, успевших выскочить наружу. Скованные страхом, фрицы не понимали, что происходит.

Еще несколько минут грома, криков, и наступила ти­шина. Множество трупов. Разбитые землянки. Запах по­рохового дыма.

На ближних высотах к небу взлетели разноцветные ракеты — там, видимо, встревожились и надеялись по­лучить ответный сигнал с занятой нами сопки.

Но мы уже уходили в ночь.

Через некоторое время, когда присоединилась груп­па прикрытия, мы установили, что вся рота налицо: нет ни убитых, ни раненых. Это здорово: истребить столько фашистов и не потерять ни одного человека!

109

Весь следующий день, выслав разведку, мы провели в хозяйственных заботах, чистили оружие, латали одеж­ду, благо иголки и нитки у солдата находятся на воору­жении наравне с автоматом, флягой и ложкой.

К вечеру вернулась одна из групп разведки. Ника­ких новостей она не принесла, и командир роты выпол­нил мою просьбу — послать нас. Отшагав километров десять, мы заметили трех человек, которые двигались на юг.

Это была вторая группа наших разведчиков, а с ни­ми пленный немец, Фриц все время прижимал руки к поясу, и я сразу определил, что разведчики опыт­ные— они срезали с брюк пленного все крючки и пуго­вицы и тем самым почти освободили себя от заботы следить, как бы немец не убежал.