Иван Грозный и Девлет-Гирей

В пользу того, что татар было около 40 тыс., говорит также и ряд других соображений. Прежде всего, сомнительно, чтобы хан отправил в поход всех своих людей, кто мог сидеть в седле — кто-то же должен был остаться и для защиты Крыма от тех же днепровских казаков, немало ему досаждавших. Численность их в 1576 г. хан определял в 3 тыс. человек^{355}. А, как мы уже видели, 2 — 3 тыс. решительных и смелых бойцов было более чем достаточно, чтобы ввести хана и его землю в печаль. Об относительной немногочисленности крымского войска говорят и быстрые действия татар в ходе боев на Оке и под Москвой — трудно представить, чтобы пара десятков тысяч всадников с заводными лошадями смогла переправиться через Оку в течение короткой июльской ночи по одному только броду.

На это можно возразить — а как же быть с участием Больших и Малых ногаев и черкесских князей в этом походе на стороне хана? Но черкесов по определению не могло быть много, ибо в поход выступили лишь отдельные князья со своими дружинами. Во всяком случае, сообщение Штадена о том, что вместе с ханом в поход 1571 г. выступил «свойственник великого князя Темрюк (т.е. отец опричного воеводы и брата 2-й жены Ивана Грозного князя М.Т. Черкасского. — П.В.) из Черкасской земли», ряд историков трактуют именно как сообщение об участии кабардинца в походе 1572 г. в отместку за казнь его сына Иваном^{356}.

Остаются ногаи. Их число оценивается по-разному. Русские источники того времени сообщают о 20 тыс. ногаев. Однако в этом случае речь шла, скорее всего, о крымских ногаях — тех, кто откочевал в Крым еще в 1-й половине XVI в. Названный их предводителем мурза Тягриберди, по мнению В.В. Трепавлова, был главой кипчакского эля Ногайского улуса Крымского ханства. Остается решить вопрос с Большими и Малыми ногаями, участие которых в походе не вызывает сомнения. По мнению В.В. Трепавлова, в походе приняли участие 30 тыс. ногаев Большой Ногайской Орды —15 тыс. из улуса нурадина Уруса и 15 тыс. из улуса Ураз-Мухаммеда и других ногайских мурз. Но 30 тыс. ногаев — слишком уж большое для них войско. Нет, конечно, в переписке с Москвой и Бахчисараем ногайские мурзы могли похваляться тем, что могут выставить против своих ворогов тьмочисленную рать. Так, сын хана Большой Ногайской Орды Дин-Ахмеда Ураз-Мухаммед ставил себе в заслугу, что в 1569 г., «как приходил турской паша да крымской царь под Асторахань», он де был готов выступить на помощь русскому гарнизону крепости с 10-тысячным войском. Хан-мурза похвалялся тогда же, что де у него 20 тыс. воинских людей, однако же при этом просил у Ивана 10 тыс. ратников с пищалями «Сибирь воевати». Но на деле собрать столь значительное войско ногаям было не под силу. Выше мы уже писали о том, сколько ногаев посылал Исмаил-бий в набеги против крымских татар во 2-й половине 1550-х гг., и понятно, что эти отряды были составлены из «дружин» мурз, принявших участие в этих набегах, и волонтеров-«казаков», возжелавших поправить свое материальное положение за счет грабежа крымских улусов. А «дворы» даже самых могущественных и влиятельных ногайских мурз насчитывали всего лишь несколько сотен всадников^{357}.

Необходимо учесть еще и то, что, во-первых, памятуя о старинной вражде Больших и Малых ногаев, чтобы Гази-бий, глава Малой Орды, и Дин-Ахмад-бий, глава Большой Орды, сражались бок о бок. И если в Астраханском походе участвовала 1 тыс. «казыевцев», то почему их должно быть много больше в походе 1572 г. и тем более почему дин-ахмедовы мурзы должны были оказаться «правовернее» казыевых и отправиться в дальнюю и трудную экспедицию на Москву, «всев в седло» со всеми своими людьми от мала до велика? И те и другие должны беречься друг друга — ну а как соседи, воспользовавшись отсутствием боеспособных мужчин в твоем улусе, соберутся на тебя в набег, как это сделали астраханцы в 1521 г., основательно пограбившие Крым в то время, пока хан ходил на Москву? Большие же ногаи вдобавок ко всему обязаны были с опаской посматривать на восток, в сторону их старинного недруга казанского хана Хакк-Назара, недавно побитого ногайскими мурзами и жаждавшего теперь реванша^{358}.

Одним словом, если посчитать всех ногаев вместе с черкесскими князьями, то на круг их выходит всего лишь несколько тысяч, и при любом раскладе меньше чем 10 тысяч. Одним словом, по всему выходит, что верхняя планка численности татарского воинства, выступившего на Москву в начале лета 1572 г., находилась где-то между 40 и 50 тыс. воинов, включая сюда ханских тюфенгчи и перевозимую на верблюдах легкую артиллерию[3]. Естественно, что армию сопровождал и значительный по размерам обоз-«кош»[4], тем более что речь не шла о простом стремительном набеге за ясырем, а о серьезной войне, о «прямом деле».