Иван Ильин. Монархия и будущее России

Исходные базовые основы естественного права едины для всех народов, всех людей, ибо корень человеческого духа всегда направлен на благо. Человек не может извратить своей сущности, но может одновременно обманываться в конкретном эмпирическом. Уже в общении людей друг с другом, в обществе, в народе складываются устойчивые отличия, нравы, обычаи, характерные для отдельно взятого народа. Индивидуальные отличия народов выражаются в законах. Законы одного народа могут не соответствовать правосознанию людей другого народа. «Закон, по содержанию своему, есть помысленный обычай народа»[139].

Вопрос о государстве теснейшим образом связан с вопросом о праве и правосознании. Государственное правосознание является разновидностью общего правосознания. В государстве, как организационном единении, люди осознают духовную солидарность и поддерживают ее своими действиями. Гражданин, кроме личных целей, имеет еще одну единую цель, общий всем гражданам интерес – защита и обеспечение безопасности собственного государства. Государство, как политический союз, держится на солидарности политической деятельности граждан, где политика и патриотизм составляют одно целое.

Государственное устройство всецело и исключительно определяется свойствами, индивидуальными особенностями духовных устремлений того или иного народа, или особенностями его правосознания, по терминологии Ильина. Философ видит неразрывную связь между правосознанием народа и формой его верховной власти. Перемена, обновление государственного устройства возможны и внешним путем, но его качественное совершенствование – лишь на путях воспитания глубины, цельности, моральности духовных устремлений. Ильин относится к сторонникам патерналистского, опекающего государства в дилемме «автономия-гетерономия». Он всегда обосновывал преимущества опекающей формы государства, что можно выразить его формулой: «Призвание государства сводится к справедливому и социальному обращению с отдельными гражданами»[140].

В монархическом государстве закон, по мысли Ильина, имеет главенствующее значение. Закону подчиняются и подданные, и монарх. Монархия как форма власти имеет особенности в отношении прав и обязанностей монарха, однако и они не переходят правовых границ. Эти особенности заключаются в том, что монарх не имеет над собой высшего органа и не отвечает ни перед кем из подданных за свои действия, он повинуется только правовым нормам, которые сам утвердил.

В истории философии мы можем упомянуть имена лишь очень немногих мыслителей, которые сумели придать своим выводам форму законов. К их числу относится и Ильин. Чрезвычайно глубокая, многолетняя, основательная проработка философских проблем подвигла его наряду с аксиомами правосознания к выводу об аксиомах власти. Эти шесть аксиом власти имеют надвременной и внеклассовый характер, подразумевающие правомерность их применения вне зависимости от форм верховной власти. В сущности власти, кроме авторитета, Ильин выделяет силу. Сочетание власть без силы, уже не есть власть. Но сильная власть, для Ильина, в ее внутреннем духовно-правовом авторитете и влиянии. Напротив, физическая сила, аппарат принуждения, хотя и составляет необходимую часть государственной власти, всегда есть «слабейшая из ее опор». «…государственный строй тем совершеннее, чем менее он обращается к физической силе»…[141]. Рассуждая о правовом государстве, Ильин не акцентирует внимания на его форме правления. Он говорит о спекулятивной сущности государства и его законах. Содержательное ядро правового государства для Ильина не ограничивается его юридическими рамками. Оно основано, помимо аксиом правосознания, на аксиомах власти, в силу чего представляется целесообразным рассмотреть насколько нормы аксиом власти соответствуют принципам монархического государства, ибо, по высказыванию Ильина: «Самодержавие есть форма государственного устройства, а следовательно, и разновидность права; а потому все аксиомы права и правосознания действительны и для самодержавия»[142].