Иван IV Грозный

Правда, на воеводские должности, рангом стоящие ниже «больших воевод», попадали опричники с тех самых «придонных» уровней служилой старомосковской иерархии. В основном они «годовали» в порубежных крепостях и ходили в походы вторыми или третьими полковыми воеводами. Среди них следует назвать прежде всего Михаила Андреевича Безнина, Малюту Лукьяновича Скуратова-Бельского, Романа Васильевича Алферьева[94], Константина Дмитриевича Поливанова, Григория Осиповича Полева[95], Петра Васильевича Зайцева, Ивана Боушева (Бушева? Унковского?), Игнатия Борисовича Блудова, Ивана Ивановича Мятлева, Ивана Наумовича Бухарина, Афанасия Новокшенова. Но их немного, да и карьера их складывалась довольно своеобразно. В конце опричного периода опричные и земские[96]войска действовали вместе. На закате опричнины туда записали многих родовитых аристократов, потеснивших худородных «воинников» первых лет, — таким образом, у «молодых волков» уже возникли сложности. А после «закрытия» опричнины бывшим опричным командирам пришлось строить довольно сложные отношения с бывшими земскими воеводами, в большинстве случаев заведомо превосходившими их по знатности. Некоторых из прежних выдвиженцев Ивана Грозного встречаем в роли уже не воевод, а всего-навсего стрелецких голов… От начальной опричной генерации сохранили высокое служебное положение, во-первых, самые дельные и толковые люди (например, Михаил Андреевич Безнин и Роман Васильевич Алферьев). Их в итоге оказалось совсем мало. Они счастливо дослужили до царствования государя Федора Ивановича благодаря покровительству Ивана IV[97], но затем их служебный статус был резко понижен^{63}. Во-вторых, сохранили позиции поднявшиеся представители служилой знати «второго сорта» (например, князь Дмитрий Иванович Хворостинин, князь Андрей Старко Иванович Хворостинин, Иван Дмитриевич Плещеев Колодка из старинного московского боярского рода), которые, при случае, могли небезуспешно поместничать[98], да и в целом не занимали позицию противостояния высшей аристократии. Этим удалось сохранить свое положение и после опричнины, и после смерти Ивана IV. Собственно, фраза о русском армейском командовании, ставшем несколько менее аристократичным, относится именно к их выдвижению.

Период, когда существовала самостоятельная опричная армия, довольно краток. Всего несколько лет. И появление когорты опричных воевод из низов военно-служилого класса — тоже явление единичное. Государи московские и прежде опричнины, и после нее приближали к себе худородных фаворитов. Иван IV в годы опричнины попытался сделать из этого систему, несколько лет «экспериментировал», а потом отказался от нее, оставив за собой право на сохранение некоторых элементов радикальной опричной схемы[99].

Собственно, демонтаж ее начался за два года до официальной отмены, еще в 1570 году, когда государь наложил опалу на видных опричников «первого призыва»: Басмановых, Плещеевых, Афанасия Вяземских. Вместо казненных, отправленных в тюрьмы и «разжалованных» опричных деятелей «старой формации» государь Иван Васильевич срочно набирает в опричную Думу и в опричное военное командование высшую знать. А после поражения от крымцев Девлет-Гирея, в мае 1571 года, опричнина более не формирует самостоятельных полевых соединений. Доверие к ней утрачено.

Причины здесь надо искать, опять-таки, в военной сфере.

Опричное войско представляло собой ударные отряды из поместной конницы, одновременно служившей для охраны государевой особы и для участия в обычных боевых действиях. Нет сведений, что на уровне тактики, вооружения, походного снаряжения опричная армия сколько-нибудь отличалась от земской. Но она управлялась по-другому, и в этом все дело.

Русская военная система, унаследованная государем Иваном IV от своего отца, Василия III, и деда, Ивана III, была исключительно сложна.