Иван Калита

— Бежать надо, бежать! — прошептал турок.

Рискнули выйти несколько человек. Остальные были так напуганы казаками, что посчитали лучше остаться на месте.

— Что дальше делать? — спросили они, когда собрались у стен полу с горевшего дома.

— Надо пробираться к воротам, — прошептал турок и пополз в ту сторону.

Через какое-то время они оказались за воротами. От счастья спасённые не знали, как и благодарить турка. Когда они гурьбой подошли к передовому краю бейского войска, их встретил воин. Узнав, кто такие, от радости стал их обнимать. Дошёл до турка, и ему сказали, что это их спаситель. По приказу этого воина их отвели в безопасное место, дали еды и подстилки. Как только «друзья» по несчастью заснули, турок исчез со своего места. Когда они проснулись, он уже был на месте. Кто-то из них завёл разговор, что зря с ними не пошли остальные. Тогда турок предложил себя, чтобы вывести оставшихся.

— Только пусть пропустят назад, — сказал он.

Это решили быстро. Правда, с ним пошёл один из воинов. Они подползли почти вплотную к ворогам, турок рукой позвал воина, чтобы тот был рядом.

— Смотри налево, — сказал турок, — а я буду смотреть направо.

Сопровождавший понял, что там может быть опасность. И он не заметил, как турок развернулся. В его руках блеснул нож...

Как только Андрей объявился у кошевого, все, как по команде, собрались у него.

Андрей сказал:

— Чайки на месте, казаки ждут!

Не успел Андрей закончить, как кошевой спросил:

— Войско-то много?

— Много, — ответил Андрей.

Кошевой вздохнул.

— Выхода всё равно нет. Будем пробиваться. Дождёмся карачуна и вперёд!

Все поддержали кошевого. Андрей покачал головой.

— Чё не так? — осторожно спросил кошевой.

— Надо бея обмануть!

Все переглянулись. Кошевой вопросительно посмотрел на него. Андрей пояснил:

— Сделаем вид, что пробиваемся к гавани.

У всех округлились глаза:

— Верно. Он же туда оттянет войска.

Начать атаку решили под утро, в самый сон. Кошевой назначил старшим над казаками, отступающим к морю, одного из батьков, наказав:

— Как только бей перебросит на тебя дополнительные войска, отступайте в город и уходите вслед за нами.

Ну а до начала атаки, когда взовьётся в небо хоругвь кошевого, казаки, сняв шапки, молятся. Потом атаман крикнул знакомые слова:

— За работу, дитки, до брони!

И казаки ответили:

— За веру и Сечь!

И вот за работу взялись лучшие казацкие пластуны. Вгрызаясь в землю, как кроты, извиваясь, как змеи, заполозили они к вражеским сторожевикам.

Славно поработали пластуны. Теперь дело и за другими. А тут уж без шума не обошлось. Сладко спит бей в шатре. Но и до его ушей донёсся шум битвы. «Эти зверочеловеки рвутся в порт! — понял он и вскочил: — Не зря я послал туда столько воинов!» Но оттуда скачет всадник. Соскочив с коня, валится в ноги бея:

— Всемилостивый! — не поднимая головы, произносит: — Вели ещё направить туда воинов.

Заскрипел зубами бей.

— Собака! — заорал он и выхватил саблю.

Занеся её над всадником, вдруг остановился. «А он при чём!» — подумал бей и опустил руку. На западных воротах всё спокойно. С восточных снимать нельзя. И он снял с западных.

Как только со стены увидели, что задуманное удалось, так и раздался mac кошевого. Призвал Андрей к бою и донцов. Рядом стоявший Роберт, выхватывая саблю, заорал:

— Бей сарацин!

И рубка началась. Многих вырезали пластуны. Но разве всех можно! Много, ой много их ещё осталось. Они, как муравьи, липли к казаку. Рубит басурман Андрей, едва успевая поворачиваться. Рядом, не уступая атаману, бьются Митяй, Захар, новичок. Его ещё не успели принять в казаки. Но видя, как он бьётся, не надо будет спрашивать, владеет ли он саблей, отважен ли в бою. Вот хитрый сарацин сзади прыгает на спину атамана, занеся нож. Но опережает его Роберт. И разваленный сарацин валится на землю.

А вот и Роберт в опасности. Свистит над его головой кривая сарацинская сабля. Да Митяй успевает отбить её, а Захар прикончить ловкого сарацина. А там Савва орудует котичем, машет им, что ветряная мельница. Снопами ложатся сарацины от его ударов. А кто пытался убежать, крючком его доставал. Не уступал донцам и кошевой. Старый рубака знает дело. Ну а какой казак не хочет заслужить похвалы кошевого. Настанет и мир. Как сладко прозвучат в кабаке потом слова кошевого.

Бьётся казачество не на жизнь, а насмерть. Но весело, с прибаутками. А если доводилось и умирать, смерть никого не страшила! И разве мог кто устоять против такой силы! Дрогнули сарацины, открывая путь к спасению ненавистному ворогу. Но недаром все знали бея ещё и как провидца. Оставил он конницу в запасе. И умно оценил сложившуюся ситуацию. Те, кто наступал на порт, вдруг отошли к городу, а здесь... «О! Аллах! Да как же я не додумался раньше! Там, в том знакомом мне заливчике, спрятали свои корабли эти странные пришельцы. Нет! Я их не пущу туда!» — свирепел бей.