Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены

лестнице, озабочено приговаривая: – Поздно уже, часы вон два часа надысь пробили, слышали, поди. Завтра опять ни свет, ни заря придут к завтраку приглашать. Не выспитесь ведь, ваше царственное величество.

– Да я и спать-то не хочу, – зевнула Серафима.

– А надо спать-то. Пока этой Змеищи страхолюдистой еще три ночи не будет, надо хоть отоспаться. А то ведь хоть и знаешь, что она к нам вниз не пролезет, а все

одно страшно, как она там наверху, дышит вон, ворочается, когтями скребет – ажно сердце колотится.

– А ты откуда знаешь, что ее еще три ночи не будет? – остановилась как вкопанная Серафима.

– А горничная господина генерала Кукуя, сказывала, что ее хозяину вчера срочно его царственное величество приказало в Турухтанское ханство лететь на Змее, к войску, которое туда месяц назад ушло. Шибко его величество серчало, говорит –

господин генерал прибежали, как скопидаром ошпаренный, в суму вещички покидали – и опять бежать. Сладке – ну, горничной своей, то есть – только успели сказать, что она на четыре дня в распоряжение господина кастеляна Ужима поступает, чтобы не бездельничала тут без него и чего не своровала.

– В Турухтанское, говоришь… – у Серафимы отлегло от сердца.

Но ненадолго.

Ведь даже если Костей услал Змиуланию не в Лукоморье, то это все равно не отменяет той опасности, что нависла над всеми ними.

В смысле, нависла еще больше…

– Ну, спасибо тебе, Находка. Ступай спать. Поздно уже, сама ж говоришь.

– А как же вы? Я должна помочь вам отойти ко сну, вечерний туалет… – начала было служанка, но, перехватив нечаянно взгляд царевны, быстро кивнула:

– Спокойной ночи, ваше царственное величество, – снова поклонилась она, – Тогда если ваше царственное величество позволят, я тоже спать пойду. Хоть все успокоилось вокруг. А то весь вечер во дворе крики, стук, шум, ругань, драки, завалы – как в пьяном муравейнике. Из комнаты носа высунуть боязно: не обзовут, так ноги поломаешь, так что…

– Как… где? – не поняла Серафима.

– Что – где, ваше царственное величество? – потеряла нить мысли Находка, и испуганно уставилась на царевну, пытаясь лихорадочно понять, не обидела ли она, деревня, невзначай чем ее царственное величество, не ляпнула ли лишнего, заговорившись сдуру.

– Ты сравнила замок с чем? С каким муравейником? Я никогда про такой не слышала,

– удивленно моргнула Серафима.

– А-а, это. Это я имела в виду пьяный муравейник, – не усмотрев себе угрозы в монаршьем удивлении, с облегчением затараторила служанка. – Бывают мураши насекомоядные, а бывают – пьяные. Это которые муравьиный спирт делают. И пьют его потом. И поэтому у них в муравейнике вечно разгром, и сам он не на конус, а на кучу мусора похож – так их деревенские наши и отличают.

– И что же? – заинтересовалась царевна.

– А у них с мурашами разговор короткий. Найдут, раскопают, и спирт-то выкачают. Да еще мужики-то смотрят, где муравейник стоит. Если под сосной построен – то, значит, мураши настойку на сосновых иголках делают. Если у кого в огороде – то на чесноке и красном перце. Если в поле – на травах. А лучше всего, когда у

гнезда диких пчел строятся. Для мужиков лучше, конечно, которые такой муравейник находят. Потому что тогда мураши с пчелами договариваются, делают медовуху, и вместе пьют. А вот если не у диких пчел, а у пасеки такие мураши поселятся, то пасечнику полный разор выходит. Его пчелы работать перестают, а все, что накопили, пропивают с мурашами, ночуют вперемежку где попало, а если пасечник рушить пьяный муравейник приходит, то все вместе его кусают, на чем свет стоит.

Серафима невольно расплылась в кривой ухмылке.

– Вот ведь, тоже мне – феномен природы, братья наши меньшие… Ладно, Находка, спасибо тебе – развеселила ты меня хоть на ночь глядя. Иди, отдыхай, дорогая. И верно ведь завтра рано вставать. Пасечник придет. Делов-то будет…

– Елена… ваше величество!!!

Все уроки этикета пошли прахом, ибо это был не стук в дверь, а стук дверью.

БАМ-М-М-М!!!

Серафима мгновенно подскочила в кровати, прижимая одеяло к подбородку:

– Что вы делаете! Куда вы прете, ваше величество! Я в неглиже!

– Мне пл… все равно, в глиже вы, или не в глиже, ваше величество!!! – единственное око Костея горело праведным возмущением за копейку преданного. – Как вы могли так со мной поступить!!!..

– Как я могла КАК с вами поступить? – уточнила царевна, начиная догадываться, к чему бы все это.

– Не надо притворяться! ТАК!!! ВОТ ТАК!!! – и он, обернувшись в пол-оборота, окинул пространство за своей спиной – стены, дверной проем и спины часовых, загораживающие вид на изгаженный штукатуркой коридор.

– Что конкретно из указанного вам не по вкусу? – продолжала упорствовать в невинности Серафима.

– ВСЕ!!! Вы видели, что происходит во дворе? В замке? В том проклятом подвале?

– Я не могу видеть сквозь стены, если вы это имеете в виду. И, к тому же, пока

вы не разбудили меня своими зверскими воплями, я спала, как вы могли заметить, – ледяным тоном проинформировала царя Серафима.