Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены

Бедная Змеючка…
Бедные лукоморские родичи…
Бедный Иванушка…
Бедная, бедная я…
Серафима была на грани срыва. Она была готова рвать, метать, рычать, царапаться и кусаться. Если бы она застала Змиуланию на месте, она бы, не задумываясь, бросилась сражаться с нею голыми руками, и если не победила бы, то напугала до полусмерти – точно.
После того, что она только что узнала от Зюгмы о захвате Лукоморья, проглотит ее Змея или испепелит – ей было все равно.
Прошло два часа.
Ожидание на холодном мокром от вкрадчивого ночного дождика полу результатов не принесло. Змея не появлялась.
Серафима сидела на краю, прислонившись спиной к проему стены и обхватив руками колени. Если Змиулания не прилетит сегодня, то последствия могут быть самые катастрофические. Для всех. Включая саму Змею. Откровенно говоря, она не понимала, почему они, эти последствия, до сих пор еще не обрушились на ее бессчастную лукоморскую головушку как крыша, под которую забыли подвести стены. Чего Костей выжидает? Зачем притворяется? Какой ему от всего этого интерес? Что он еще задумал, какую гадость, которая раньше ему в голову не приходила?..
Какие бы ответы на эти вопросы ни были даны, для нее это могло означать варианты от просто очень плохого до самого поганого, и ничего иного. Это было именно такое положение, когда самый отмороженный оптимист брал веревку, мыло и шел вешаться.
Серафима оптимистом не была.
Поэтому она решила попробовать подойти к проблеме с другой стороны.
А что если он не притворялся? Что, если он и в самом деле так до сих пор ничего не узнал, и был уверен, что Елена Прекрасная – это она? Что это могло значить?
А значить это могло только одно, хоть, может, и недолго.
Надо было, пока не поздно, поговорить со Змиуланией.
А ее не было…
А что, если Костей снова ее послал в Лукоморск, за настоящей Еленой?
В этом случае она скоро должна вернуться. И тогда…
За спиной царевны, едва слышные на фоне шепота дождя, зашелестели осторожные шаги.
Находка?
Позаботиться или пошпионить?
Для Костея или для Зюгмы?

– Ваше царственное величество, – раздался приглушенный нерешительный голос. Так говорит человек, которому нужно что-то сказать, но который не хочет, чтобы его слышали. – Ваше царственное величество? Вы где?

– Здесь, – подумала и неохотно отозвалась Серафима.

– Я вам шубу принесла, ваше царственное величество – тут холодно и сыро, вы можете заболеть… – обеспокоенный голос зазвучал ближе.

– Могу заболеть… Могу и не заболеть… – проворчала царевна, нехотя поднимаясь и дуя на закоченевшие руки. – Тебе-то что?

– Жа-алко, – горестно пропела горничная.

Серафима усмехнулась.

– Не надо шубу, Находка. Я уже вниз иду. Хотя, нет. Давай, – и она приняла из несопротивляющихся рук роскошное соболье манто – Зюгма после ее представления в первый день проделал изрядную работу над ошибками. – Чего-то примерзла я тут, и верно.

– Нате, пожалуйста, ваше царственное величество, – Находка помогла накинуть пушистое произведение скорняжного искусства на плечи царевне и пошла вперед, к