Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены

– А моя – у своя дома. Недалеко стойбище наша нация, а наша – патруль. Огонь твоя увидеть, удивить себя, однако. Вай-вай, сказать, ни дать – ни взять, пожар в степи начаться! Испугать себя, однако. Наша поскакать разведать. Глядишь – а тут гости пожаловать. Развлекать себя, однако, игры прыгать, пикник кушать, – закончил свое короткое повествование начальник патруля и неодобрительно покачал головой. – Зачем такой костер разводить в степь? Пожар будет, всем нехорошо будет! Трава гореть, конь гореть, человек гореть! Человек гореть – очень нехорошо!

– Да не будет тут у вас никакого пожара, – отмахнулся невидимый за пламенем Агафон.

– И не развлекаемся мы, Керим-батыр, – поддержал товарища лукоморец. – Мы друга оттуда вытащить пытаемся.

– И не получать себя, – тонко подметил Керим и стал накручивать на палец тонкую струйку висячего уса.

– Не получать себя, – со вздохом подтвердил и развел для наглядности руками дед Зимарь.

– А если наша ваша помогать, что наша получать? – испытующе прищурил глаза, и без того едва видные под свисающим мехом шапки на плоском смуглом лице, батыр и чуть склонил голову, ожидая ответа.

– У нас деньги есть, – тут же потянулся к кошельку Иван. – Золото, серебро, медь

– всё отдадим!

Керим презрительно выпятил нижнюю губу – похоже было, что предложенным он не удовлетворился.

– А конь ваша где? – спросил он, стреляя глазами по сторонам короткими очередями.

– Какая ко… – начал было Иванушка, но старик сообразил, куда ветер дует, быстрее.

– Разбежались коняшки наши, как в воду канули, – снова картинно развел он руками.

– Сразу не стреножили, потом хватились – нет родимых!

– Но у нас… – не унимался Иван.

– Так что, если встретите – себе забирайте, – сделал щедрый жест дед Зимарь. – А мы уж до города так дойдем, пешочком, немного осталось.

– Но мы не идем…

– Теперь уже идем, – невзначай наступил царевичу на ногу дед. – Раз кони разбежались, то идти придется, не скакать. Пешком идти. Аки все человецы ходить должны. Крыльев-то ведь у нас нетути! Понял, мил человек Иванушка, али нет?

Иван наконец понял, о чем сразу и сообщил, не забыв, однако, добавить, что деньги их нежданные помощники всё равно должны обязательно взять.

– А как вы его выручать-то собираетесь, милы люди? – убедившись, что Масдай благоразумно помалкивает, и Иван к нему тоже теперь присоединился, обратился к кочевникам дед.

– А просто выручать его… как твоя зовут, почтенный?..

– Дед Зимарь прозывают, – степенно представился старик.

– Просто выручать его, Колотун-бабай, – продолжил Керим. – Ты про вытаскивать говорить, моя про рыбалка сразу думать.

– Какая еще там рыбалка? – донесся недовольный голос из огня.

– Моя твоя рыбачить будет, – засмеялся дребезжащим смешком начальник патруля. – Батыры моя помогать, чужаки не мешать, шаман-ага цигель-цигель вытаскивать.

С этими словами Керим повернулся к терпеливо ожидающим окончания переговоров патрульным, почти невидимым во тьме исподтишка подкравшейся ночи, отцепил от седла своей лошади аркан и стал что-то мастерить, мурлыкая себе под нос на немудрящий мотив незамысловатую бесконечную песенку, состоящую, казалось, исключительно из двух слов: «турзы мои – мурзы мои, турзы мои – мурзы мои…».

Иван подошел к ним было с предложением помощи, но получил отказ и вернулся к друзьям.

Минут через десять Керим, улыбаясь во весь рот, повернулся к путешественникам и взмахнул связанными вместе в одну толстую надежную удочку четырьмя копьями. С конца ее свисал кусок веревки.

– Шаман-ага рыбачить будем, моя и Касим, – представил он другого отделившегося от отряда патрульного.

– Не достанет, – с сомнением покачал головой дед Зимарь, но Керим только махнул рукой и хитро прищурился:

– Не волнуй себя, Колотун-бабай, Керим-батыр достать шаман-ага на раз-два-три!

Кочевники вслед за своим командиром приблизились к огненной ловушке Агафона и стали с любопытством наблюдать за ходом подготовки спасательной операции.

Касим подвел свою лошадь почти вплотную к огню и заставил ее развернуться боком.

Еще один патрульный взял ее под уздцы, чтобы той не пришло в голову прогуляться,

если станет слишком жарко или слишком скучно. Керим и Касим тут же лихо вскочили ей на спину и выпрямились в полный рост. Получилась почти цирковая пирамида, которой верхний край огненной стены едва доходил до пояса.

Один из кочевников протянул им приспособление из копий и веревки, над которым поработал изобретательный Керим. Приспособление действительно было похоже на удочку, только вместо крючка на конце «лески» болталась петля.

– Эй, шаман-ага, – позвал с коня Керим, глядя на Агафона сверху вниз, и заговорщицки подмигнул. – Моя сейчас через огонь твоя копье протягивать, копье протягивать, копье протягивать, копье протягивать, на нем аркан висеть…

– Чего-чего?.. – не понял Агафон.

– Чего – чего? – недовольный тем, что его прервали, переспросил Керим.

– Почему четыре раза копье протягивать?

– А-а, вспомнил, четыре!.. Точно!.. Четыре копье моя твоя протягивать!

– А-а… – скрыл усмешку, уткнувшись в плечо, чародей.