Иван Царевич vs Василиса Премудрая (СИ)

— А ещё не поздно отказаться? — Ваня с опаской заглянул коню в лиловые глаза.

— Я тебе вот что скажу, вьюнош, — говорящая скотина выплюнула окурок и растоптала его копытом, размером с суповую тарелку. — Исходя из моего личного опыта, уж лучше тебе на Кощея идти, чем с Василисой разбираться!

— А Кощей этот, он же не всамделешний, правда? — новоявленный борец с нечистью всё ещё на что-то надеялся.

— Всамделешний, всамделешний, — «успокоил» конь. — Сам увидишь. Худющий, как весло. Совсем нихрена не жрёт, придурок.

Иван с удивлением уставился на животное, позволяющее себе с таким хамством отзываться о наиглавнейшем злодее русских сказок. А конь тем временем продолжил:

— Ну, чё ты встал? Пошли к Костику.

— А… Да… А как я на тебя залезу? — Ваня даже с поднятыми руками не доставал до конского крупа. Да и сбруи на нём, к слову, никакой не было.

— А зачем на меня залезать? — удивился тот.

— Ну, ехать же…

— Да? На мне?

— Ну… Да.

.

— Это с какой такой радости вдруг? — был бы у коня палец, он бы непременно покрутил им у виска. — Ножками дотопаешь. Тут недалеко, версты три.

И он двинулся к выходу со двора, прямиком к темнеющей невдалеке опушке дремучего, даже на вид отсюда, леса. Ване ничего не оставалось, как, подобрав автомат и какую-то котомку, буквально всученную ему Ягой в последний момент, побежать за ним.

— Тебя как хоть зовут, царевич? — конь неспешно вышагивал по хорошо утоптанной тропинке, отчего-то петляющей по чистому полю, как пьяный заяц.

— Иваном, — тот, в отличие от говорливой скотины, тяжело дышал, с трудом выдерживая заданный темп.

— Тёзка, значит, — оживился конь.

— А ты тоже Иван?

— Да не мой тёзка, — поморщился, вот ей-богу, поморщился тот. — А, не важно. Я Сивый, кстати.

Иван с подозрением осмотрел лоснящиеся на солнце бока.

— Ты же рыжий!

— Сам ты рыжий, — презрительно фыркнул конь, косясь на морковную шевелюру, — и конопатый. А я — каурый!

Попыхтел пару минут и продолжил допытываться:

— А ты, Вань, уже придумал, как объяснишь Костику свой визит?

— А че тут объяснять? — удивился парень. Вроде в сказках царевичи базар особо не разводили. Рубанул мечом, девицу на плечо, и домой. — Дрожи супостат, скажу, смерть твоя пришла.

— А она, что, тоже придет?

— Кто?

— Смерть…

— Ну, это вроде как я его смерть. Убивать же иду, — Сивый что, не читал сказку, в которой живет?

Конь остановился так внезапно, что Иван чуть не врезался ему в зад, и ошарашено протянул:

— Фигасе, в гости сходили! С таким подходом, я б, на месте Костика, тебя на порог не пустил…

— Какие гости, Сивый?! — Ваня начал проникаться духом сказки. О том, что происходящее больше смахивает на бред, он старался не думать. — В конце концов, царевич я, или нет? Избавлю землю русскую от супостата постылого!

— Ты б при Костике не особо ругался, — посоветовал конь, возобновляя движение. — Не любит он этого. Зашибет еще сгоряча…

— Это кто кого зашибет?! — Иван чуть стушевался под ироничным взглядом, брошенным Сивым на его хлипенькое тело. — За мной, между прочим, история стоит!

— Ну, стоит, так стоит. А как ты его убивать собираешься?

— Ну, вот, — Ваня ткнул коню под нос Калашников.

— Странный меч, — протянул конь. — Скажи, Ванечка, а слово «бессмертный» ни на какие ассоциации тебя не наводит?

— Точно! — парень, резко тормознув, хлопнул себя по лбу. — Точно! Как же там было?.. «Смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, а та утка в зайце»! Вот! Иглу надо, значит, сломать, тогда и смерть его наступит!

— А заяц где? — ошарашено прошептал Сивый.

— Зайца надо искать, но, кажется, в каком-то сундуке.

— А-фи-геть! Ты это серьезно? — всё так же тихо прошептал конь и неожиданно дико и неприлично заржал: — Знаешь, а может у тебя и получится! Ты если все эти манипуляции проделаешь, особенно по доставанию утки из зайца, Костик со смеху сам сдохнет!

====== Глава 4. Умри, ирод! ======

Вот так и дошли они до леса — храбрый молодец, тщетно пытающийся очнуться от этого сюрреалистичного сна, и его не особо верный скакун, ехидно косящийся и с трудом сдерживающий хриплый гогот. Лес вблизи оказался не таким уж и дремучим. Во всяком случае, тропинка была хорошо утоптана и посыпана песочком, а когда они зашли вглубь, туда, где широкие кроны деревьев, срастаясь над головой, закрывали солнце, была еще и подсвечена милыми светильниками, наподобие бумажных фонариков в китайских ресторанчиках. Вокруг было так мило и уютно, что Ваня слегка подзавис, когда путь им перегородил деревянный шлагбаум с табличкой «частная территория» и гротескным рисунком скалящегося черепа на фоне перекрещенных костей. С разлапистой ветки дуба рядом с препятствием свешивалась затёртая веревка с ещё одной табличкой. «Звонить три раза». Вот за эту-то веревку Сивый и потянул, вцепившись зубами. Где-то в глубине чащи раздался мелодичный звон, но ничего не произошло. Подождав минут пять, Сивый дернул снова. Опять звон. И опять ничего. Тяжело вздохнув, конь плюхнулся на брюхо и пополз под шлагбаум:

— Опять дурью маются, — пробурчал он, ожидая, пока Иван пролезет вслед за ним. — Вот, что за люди, а?

— Кто?