Иван. Жизнь, любовь и поводок глазами собаки

Шли годы, и я начал чувствовать боль в горле: оно было словно набито колючими осколками стекла. Иногда это неприятное ощущение не проходило несколько часов подряд, меня начинало тошнить, и становилось трудно дышать. По словам Коллин, это был бульбарный ларингеальный паралич, но я бы сказал, что у меня просто болит горло. Еще она упомянула, что были случаи, когда собаки, страдающие этим заболеванием, умирали от удушья, если их гортань внезапно прекращала функционировать, как язычок саксофона. Чтобы этого не произошло, мне придется снова ложиться на операционный стол. Кроме того, она обнаружила несколько подозрительных уплотнений у меня на груди, которые нужно было удалить. Я особо не возражал против операции и лишь волновался, во сколько это обойдется моей семье.

После операции мне было запрещено лаять на протяжении двух недель, что было нелегко. Мне обрили шею, и это мне очень понравилось, несмотря на то что выглядел я, мягко говоря, странно. Снова начав лаять, я с удивлением обнаружил, что у меня изменился голос — вместо устрашающего рычания, к которому я иногда прибегал в случае необходимости, из моего горла вырывался какой-то хриплый писк. Я воспринял эту перемену как неизбежное условие дальнейшего существования, хотя мне неловко думать о том, что этого было легко избежать. Благодаря этой истории я понял, что нельзя выходить за рамки своего поводка, а вместо этого нужно понять, каким образом можно от него избавиться. И тогда мы сможем бегать, где только захотим.

Берегите природу!

Однажды, вскоре после моей операции на горле, к нам в гости приехала наша давняя знакомая с далеких северных земель Аляски — Сара Джеймс. Она из племени гвичин, последнего племени североамериканских индейцев, которые полностью сохранили свой уклад и живут исключительно за счет оленей карибу. По поручению старейшин своего племени Сара путешествует по всей стране и рассказывает людям о культуре племени гвичин и о той опасности, которую представляют для них нефтяные компании, планирующие начать в Национальном арктическом заповеднике разработку месторождений. Благодаря Пэту, который научил меня прислушиваться к советам старших, я теперь понимаю всю важность той работы, которую делает Сара. Жизнь людей племени гвичин полностью зависит от оленей карибу, а нефтяные компании хотят строить буровые установки в самом сердце летних пастбищ, где рождаются оленята! Я все больше и больше узнавал о человеческой природе, и, если честно, это знание разбивало мне сердце.

Должен сказать, что на протяжении многих лет в нашем доме останавливались разные люди, которые, так же как и Сара, пытались спасти мир. Мне нравилось встречаться с этими людьми, и я думаю, они тоже радовались встрече со мной. Теперь, когда Сара снова посетила наш дом, я с большим вниманием слушал ее объяснения того, что происходит на Аляске, и в ходе нашего разговора всплыла одна тема, от которой у меня мурашки пошли по телу и начали сниться кошмарные сны. Оказывается, опасность угрожает не только оленям карибу, лосям и другим животным, обитавшим в той местности. По всей Аляске абсолютно на законных основаниях разворачивалась чудовищная кампания. Я не мог поверить собственным ушам!

У меня язык не поворачивается пересказать вам то, что я узнал тогда от Сары, но, думаю, вам все-таки стоит это услышать. Речь идет о массовом истреблении полярных волков. По закону охотникам разрешено летать над тундрой на вертолете и отстреливать моих ближайших родственников из автоматического ружья. Это делается, скорее всего, для того, чтобы увеличить популяцию других крупных видов, но больше всего меня расстраивает тот факт, что многие жители Аляски и люди из других частей страны поддерживают эту затею. Они разве не понимают, что волчья стая — это та же семья, и если один член стаи погибает, то все остальные о нем скорбят и теряют способность к нормальному функционированию, что нередко приводит к полному вымиранию всей стаи? Как такие люди относятся к собственным собакам? Если они их любят, то как они могут смотреть им в глаза и поддерживать такие чудовищные решения?

Наверное, это те же люди, которые способны убивать койотов ради забавы. Не подумайте, я сам не люблю койотов, и вы слышали историю о том, как некоторые из них пытались меня убить, но мне бы и в голову не пришло убивать их просто потому, что они представляют потенциальную угрозу для меня, для моих кур или даже для Бориса! Подозреваю, что Борис втайне поддерживает эту облаву на волков, но на то он и кот — четвероногая тварь, руководствующаяся исключительно собственными интересами.

Для меня же все это звучало просто возмутительно! Ни для кого не секрет, что все в природе взаимосвязано, и все, кто обладает здравым рассудком, должны уважать и беречь этот хрупкий баланс. Но еще больше меня возмущает тот факт, что некоторые охотники даже не трудятся забрать туши убитых ими волков. Это настоящее кощунство — позволить такому большому количеству хорошего мяса просто пропасть даром!