Ивар и Эрика (СИ)

Я легкомысленно начал с яиц и поплатился… Сухой желток колом встал в моем горле. Пару секунд я судорожно пытался этот комок проглотить, а потом раскупорил бутылку и сделал хороший глоток. Помогло! Самогон огненным шариком скользнул по пищеводу в желудок, унеся с собой коварное яйцо. Слегка под хмельком, я жевал бутерброд с беконом и меланхолично озирал проносящиеся мимо поля с поспевающей пшеницей. Сколько же мне ехать до города? И как, черт возьми, он называется?! Заморив червячка, я убрал продукты в корзинку, а саму ее поставил наверх на полку. Стук колес и покачивание вагона убаюкивали. Откинувшись на спинку диванчика, я задремал. Разбудил меня железнодорожный служащий, в черном пиджаке с блестящими медными пуговицами и в фуражке.

Поезд стоял. За окном яркие фонари. Уже вечер?

— Просыпайся, парень! Вагон сейчас откатят в депо! Здесь тебе не отель!

— А мы уже приехали?

Железнодорожник засмеялся.

— Полчаса как уже приехали!

Я выбрался на перон, держа в руке пиджак. Было свежо.

— Корзинку не забудь, соня!

— Спасибо, извините…

Я принял корзинку из рук железнодорожника и прошелся по перону, выложенному квадратными плитками до первого фонаря.

Здание вокзала находилось в полсотни метров. Светло — желтое, ярко освещенное огнями фонарей. Надев пиджак, я направился к нему. На перроне мне встретилось всего несколько человек — железнодорожник, спешащий куда-то, дядька с тележкой, покуривавший возле ярко-красной урны и полицейский. То, что этот рослый парень в темно синем мундире с блестящими пуговицами и в фуражке с лакированным козырьком — страж порядка — ясно было сразу. Спокойное-отчужденное лицо с цепким взглядом, короткая дубинка, зафиксированная на шнурке к запястью… Я направился к нему.

— Добрый вечер.

— Добрый вечер.

Полицейский мне коротко козырнул.

— Подскажите, пожалуйста, где здесь недорогая гостиница есть.

— Извините, а вы откуда приехали?

Полицейский уставился на мою корзинку.

Я растерялся. Ведь я не удосужился посмотреть на вывеску станции!

— Я у дядьки Мариуса работал… — проблеял я растерянно.

Полицейский неожиданно улыбнулся и, нагнувшись ко мне принюхался.

— Мариус самогон дал в дорогу?

— Дал…

— Идем, я через час сменяюсь — отведу в одно местечко. Там комнаты сдают недорого.

Петрус и Маркус нормально добрались?

— Нормально. Только Петрус в стельку пьян, а Маркусу досталось кнута.

Полицейский засмеялся.

— Как обычно! Меня зовут Петер, а тебя?

— Ивар.

Мы обменялись рукопожатиями.

Петер отвел меня в комнату в здании вокзала, где за столом прихлебывая чай из стакана в подстаканнике, сидел лысоватый полицейский и читал газету. Большущий черный телефон стоял напротив него, рядом с массивным настольным прибором. На вешалке висели два плаща и фуражка.

— Руфус, это — Ивар, он приехал из Валлерса. Друг Мариуса. Пусть посидит до конца смены, потом отведу, поселю к мамаше Эдне.

— Пусть. — Согласился Руфус и протянул руку.

— Руфус.

— Ивар.

— Садись на тот диванчик.

Петер ушел. Я озирал комнату стражей порядка. Собственно смотреть не на что.

Стол несколько стульев. Сейф в углу. На стене несколько плакатов. Блестящий чайник стоял на сейфе.

— Что делается!

— Да?

Руфус оторвался от газеты.

— Канцлер Тевтонии предъявил ультиматум Славонии! Доведут дело до войны, точно говорю!

— Я не читал…

— Напрасно, Ивар! Читать полезно. И для мозгов и для здоровья!

Я пожал плечами. На языке крутилось спросить — как название города, который я осчастливил своим приездом, но я боялся предстать полным тупицей. Приехал сам не знает куда! Блеск! Пора было бы и перекусить. Но доставать продукты здесь, на глазах полицейского я постеснялся. Вдруг здесь запрещено есть?

— Чай будешь?

— Буду.

— Подсаживайся поближе, Ивар.

— У меня хлеб и варенье есть.

— Здорово!

Руфус сложил газету и, погремев ключами, достал из сейфа второй стакан с подстаканником. Подняв чайник, Руфус обнаружил по весу, что он пуст.

— Когда это я его?

Он задумчиво потер затылок.

— Сейчас принесу кипятка. Доставай пока варенье.

Он ушел, а я выложил на газету свои припасы. Телефон загудел так неожиданно, что я подпрыгнул. Телефон не унимался. Я посмотрел на него с неприязнью и поднял трубку.

— Руфус, старина, мы задержимся на пару минут, только не гунди! С меня пара пива!

Сообщил мне в ухо жизнерадостный молодой голос и отключился.

Руфус вернулся с чайником, и я рассказал ему про звонок.

— Это наши сменщики, никак не дойдут, черти! Так что тут у нас?

Варенье и хлеб оставь, а все остальное убери. Еще пригодится!

Заглянувший через десяток минут Петер, обнаружил нас распивающими чай и поедающими бутерброды с вареньем.

— Эгей, мне оставьте.

Сменившись, мои новые знакомые отправились домой.

Их сменщики — двое молодых полицейский, явно подзарядившиеся пивком, с хохотом рассказывали что-то про рыжую Магду.

Сначала мы проводили Руфуса. Он жил от вокзала в двух кварталах.

— Я бы вас пригласил парни, но моя пила, она меня распилит на мелкие палочки!

Руфус взглянул на мою заманчиво булькающую при каждом шаге, корзинку, тяжело вздохнул и попрощался.