Ивар и Эрика (СИ)

Я запер дверь и, сбросив одежду на постель устремился в душ. Кроме куска пользованного мыла и старой мочалки я там ничего не нашел. Но главное — горячая вода была в достатке. Я тщательно вымылся, потом постирал рубашку и носки и вывесил сушиться на стул. В этом доме было тихо, как в домике дядьки Мариуса. Спать мне не хотелось. Надев брюки и надвинув на босу ногу туфли, я вышел из комнаты на галерею, в последний момент, накинув поверх майки свой пиджак. Перешагнув порог, я замер. Девушка, стоявшая у перил ко мне спиной быстро обернулась на скрип дверных петель. Она запахнула цветастый халатик, что был ей не ниже колен и прижалась спиной к перилам.

— Добрый вечер, я — Ивар, только что поселился здесь.

— Добрый вечер, я — Эрика!

Пее была копией прически тех трех милых девушек. Такие же пушистые светло-соломенные завитые крупными локонами пряди до плеч. Ростом она мне по плечо, но миниатюрная, стройная, узкобедрая по-мальчишески. Лицо овальное с едва выступающими скулами. Карие выразительные глаза, черные ресницы и шикарные, густые, черные брови. Вот что первым бросалось в глаза. Эрика опустила локоть правой руки на ладонь левой. Между средним и указательным пальцами правой руки дымилась сигарета. Блеснул перламутровый маникюр на овальных ноготках. Левая рука при этом натянула ткань халатика на груди.

— Так ты первый раз в городе?

— Да и даже не знаю его названия.

Глаза Эрики расширились, и она тихо рассмеялась.

— Ты шутишь?

— Я серьезен.

— Откуда ты, Ивар? Где никогда не слышали название нашего города?

— А все-таки — как он называется?

— Виндобона, как же еще!

Это название мне ничего не говорило.

— Ты тоже живешь на этом этаже?

— Да, за стеной, в одиннадцатой. Девочки ушли в кино с Петером?

— Да.

— Он тебя не пригласил с собой?

— Если честно, мы с ним познакомились на вокзале три часа назад.

— А знаешь — у тебя такое простое, располагающее к себе лицо, что с тобой нельзя не подружиться!

Эрика улыбнулась. Мне было приятно стоять рядом с этой милой девушкой, так болтать по-простому. Словно мы с нею давно знакомы!

— Ты чего без рубашки? Постирал?

Я кивнул.

— Ты самостоятельный.

Меня похвалили, и я растаял от удовольствия.

— Вы живете вчетвером в этой комнате?

— Да, хочешь посмотреть? Пойдем.

Только теперь Эрика обратила внимание на то, что сигарета прогорела почти до пальчиков. Пока мы говорили, она ни разу не затянулась. Странная у нее манера курить! Я вошел следом за Эрикой. Она потушила окурок под струйкой воды в умывальнике и сунула в мусорное ведерко. Комната была в два раза больше моей. Здесь стояло две широких кровати. Шторы с цветочками. Столик перед зеркалом заставлен разными баночками и пузырьками. Легкий запах духов витал здесь и табаком совсем не пахло. Также посредине комнаты стоял стол, но только с четырьмя стульями. Несколько чайных роз в стеклянной вазе на вышитой салфетке на столе придавали этому жилищу особый комфорт и уют.

— Эдна не терпит табачного дыма и периодически на нас ворчит. Но в комнате мы не курим. А ты куришь?

— Нет.

— Молодец. А меня девчонки приучили. Говорят — это стильно. Но и в кино, помнишь, как Роза Верье курила сигарету с мундштуком, длинным, предлинным?

— Не помню.

— Да ладно! Чая хочешь?

— Спасибо, не откажусь. У меня варенье есть. Правда, ребята на вокзале половину съели.

— Здорово! Неси скорее.

Я принес всю корзинку. Эрика быстро сделала бутерброды с колбасой, поставила чайник на электрическую плитку, что на столике за перегородкой душа. Я сидел за столом и наблюдал, как моя новая знакомая хлопочет, быстро передвигаясь по комнате. На ножках ее шлепанцы без задников, но эта обувь не делала ее облик приземленным, если угодно — домашним. Иногда при резком движении полы халатика разлетались, приоткрывая незагорелые ножки почти до белоснежных трусиков. Теперь я разглядел не только глаза Эрики. Стройная, грациозная, быстрая, она не просто ходила — она словно исполняла танец, под слышимую только ей одной музыку. Когда Эрика наклонилась над столом, нарезая хлеб и колбасу, я отвел глаза, чтобы не таращится на налитые яблоки ее грудей, туго обтянувшиеся тканью. Хотя мне очень хотелось посмотреть! Она говорила, а я слушал, и время от времени вставлял: «Да», «Ага», «Вот как?»

Эрика работала медицинской сестрой в центральном госпитале Святого Людвига. Она, кроме того, обучалась на курсах фельдшер-акушера. Поэтому соседки часто оставляли ее одну — она зубрила учебники. Жила и работала она здесь уже два года и далеко в будущее не заглядывала. На четверых комната выходила девчонкам недорого — по 10 ливов в неделю. Зарплату ей платили почти пятьсот ливов в месяц с учетом того, что она часто подрабатывала — оставаясь дежурить в ночную смену.

— Сегодня редкий случай — выходной и я дома! Обычно я дежурю по выходным.

Со слов Эрики я узнал, что Дорис работает в модном салоне на центральной улице Виндобоны. Поэтому она своих соседок обеспечивает перманентом и совершенно бесплатно делает им прически и завивки, а также маникюр.