Иверский свет

Хорошо, когда любит и ждет.

Но от этого только не легче.

Когда всегда передо мной

прикидываешься беспечной,

я думаю, какой ценой

твой свет всегдашний обеспечен.

Мы были счастливы в воде,

где нету городской полыни,

где ты естественна и где

твои красивые заплывы.

Как трудно быть тебе земной,

казаться из земного теста

весною, летом и зимой

и только месяц быть естественной.

Ах, скука, сука, скукота,

где город и бензином морят,

ах, суша, суша, сухота —

а ты для бога и для моря.

СОСНЫ

Я обожаю воздух сосновый!

Сентиментальности — от лукавого.

Вдохните разлуку в себя до озноба,

до иглоукалыванья, до иглоукалыван

Вденьте по ветке в каждую иголку,

в каждую ветку вденьте по дереву,

в каждое дерево родину вденьте —

и вы поймете, почему так колко.

ОПИСАНИЕ

I сентиментальны! документах, стихах н молитвах

славных злоключений Действительного Камер-Герра

НИКОЛАЯ РЕЗАНОВА,

доблестных Офицероо Флота Хвастова и Довыдова,

их быстрых парусников «Юнона» и «Авось»,

сан францисского Коменданта Дон Хосе Дарио

Аргуэльо. любезной дочери его Кончи

с приложением карты странствий необычайных.

«Но здесь должен я Вашему Сиятельству зделбть

исповедь частных моих приключений. Прекрасная Кон-

сепсия умножала день ото дня ко мне вежливости, раз-

ные интересные в положении моем услуги и искрен-

ность, начали нелрименио заполнять пустоту в моем

сердце, мы ежечастно зближались в объяснениях, ко-

торые кончились тем, что она дала мне руку свою... »

Письмо Н. Резанова Н. Румянцеву

17 июня 1806 г.

ЩГИА. ф 13, с. 1, Д. 687)

«Пусть как угодно ценят подвиг мой, но при помо-

щи Божьей надеюсь хорошо исполнить его, мне пер-

вому из Россиян здесь бродить таи сказать по ноже-

вому острию... »

Н. Резанов — директорам Русско-

амер. компании 6 ноября 1805 г.

«Теперь надеюсь, что «Авось» наш в Мае на соду

спущен будет... »

от Резанова же 15 февраля 1806 г.

Секретно

I. ПРОЛОГ

В Сан-Франциско «Авось» пиратствует —

ЧП1

Доченька губернаторская

спит у русского на плече.*

И за то, что дыханьем слабым

тельный крест его запотел,

Католичество и Православье,

вздев крыла, стоят у портьер.

Расшатываются устои.

Ей шестнадцать с позавчера,

с дня рождения удрала!

На посту Довыдов с Хвастовым

пьют и крестятся до утра.

ХВАСТОВ: А что ты думаешь, Довыдов...

ДОВЫДОВ: О происхожденье видов?

ХВАСТОВ. Да нет...

(Молитва Кончи Аргуэльо—Богоматери)

Плачет с сан-францисской колокольни

барышня. Аукается с ней

Ярославна? Нет, Кончаковна —

Кончаковне посолоней!

«Укрепи меня, Матерь-заступница,

против родины и отца,

государственная преступница,

полюбила я пришлеца.

Полюбила за славу риска,

в непроглядные времена

на балконе высекла искру

пряжка сброшенного ремня.

И за то, что учил впервые

словесам ненашей страны,

что как будто цветы ночные,

распускающиеся в порыве,

ночью пахнут, а днем — дурны.

Пособи мне, как пособила б

баба бабе. Ах, Божья Мать,

ты, которая не любила,

как ты можешь меня понять?!

Как нища ты, людская вселенная,

в боги выбравшая свои

плод искусственного осеменения,

дитя духа и нелюбви!

Нелюбовь в ваших сводах законочных

Где ж исток?

Губернаторская дочь, Конча,

рада я, что сын твой издох!.. »

И ответила Непорочная:

«Доченька...»

Ну, а дальше мы знать не вправе,

что там шепчут две бабы с тоской —

одна вся в серебре, другая —

до колен в рубашке мужской.

IV

ХВАСТОВ: А что ты думаешь, Довыдов...

ДОВЫДОВ: Как вздернуть немцев и пиитов?

ХВАСТОВ: Да нет...

ДОВЫДОВ: Что деспоты не создают условий для работы?

ХВАСТОВ: Да нет...

V

[Молитва Резанова—Богоматери)

«Ну, что тебе надо еще от меня?

Икона прохладна. Часовня тесна.

Я музыка поля, ты музыка сада,

ну что тебе надо еще от меня?

Я был не из знати. Простая семья.

Сказала: «Ты темен» — учился латычи.

Я новые земли открыл золотые.

И это гордыни твоей не цена?

Всю жизнь загубил я во имя Твоя.

Зачем же лишаешь последней услады?

Она ж несмышленыш и малое чадо...

Ну, что тебе мало уже от меня?»

И вздрогнули ризы, окладом звеня.

И вышла усталая и без наряда.

Сказала: «Люблю тебя, глупый. Нет сладу.

Ну что тебе надо еще от меня?»

VI

ХВАСТОВ: А что ты думаешь, Довыдов...

ДОВЫДОВ: О макси-хламидах?

ХВАСТОВ: Да нет...

ДОВЫДОВ: Дистрофично безвластие, а власть ката-

строфична?

ХВАСТОВ: Да нет.

ДОВЫДОВ: Вы надулись? Что я и крепостник и вольно-

думец?

ХВАСТОВ: Да нет. О бабе, о резановской.

Вдруг нас американцы водят за нос?

ДОВЫДОВ: Мыслю, как и ты, Хвастов, — давить их,

шлюх, без лишних слов.

ХВАСТОВ: Глядь! Дева в небе показалась, на облачке.

ДОВЫДОВ: Показалось...

VII

(Описание свадьбы, имевшей быть 1 апреля 1806 г.)

«Губернатор а доказательство искренности и с сла-

быми ногами танцевал у меня, и мы не щадили пороху

ни ьа судне, ни на крепости, гишпанские гитары смеши-

вались с русскими песельниками. И ежели я не мог

окончить женитьбы моей, то еде пал кондиционный акт...)-

Помнишь, свадебные слуги, после радужной севрюги,

апельсинами в вине обносили не?

как лиловый поп в битловке, под колокола былого,

кольца, тесные с обновки с имечком на тыльной

стороне, —

нам примерил не?

а Довыдова с Хвастовым, в зал обеденный с восторгом

впрыгнувших на скакуне, —

выводили не?

а мамаша, удивившись, будто давленые вишни

на брюссельской простыне, озадаченной родне, —

предъявила не?

(лейтенантик Н ф

застрелился не)