Иволга будет летать

Екатерина Годвер Иволга будет летать

Часть первая

Полковнику Смирнову нравились настоящие бумажные карты, желтеющие от времени и потертые по сгибам. Несмотря на все недостатки и неудобство в использовании, было в них что-то надежное, весомое — потому в юности Смирнов собирал их и хранил в специальном чемодане вместе с древними железными монетами, а при возможности украшал ими обстановку. Но на Шатранге хороших бумажных карт не существовало: примитивным крокам коренного населения сразу пришли на смену цифровые карты колонистов.

Несколько таких было загружено в декоративную видеопанель, занимавшую в просторном кабинете полковника часть стены: весь Северный Шатранг, горная система Великого Хребта и анимированная схема планетарной системы местного солнца. На ней серо-бежевый шар Шатранга, второй по счету от звезды, казался не больше имбирного пряника; на границе системы кружила черная муха портала нуль-транспортировки. Если расширить схему в том же масштабе, секторальный центр Содружества — пересадочная станция «ТУР-5» — находился бы где-то за дверью кабинета, а Солнце и Земля — в сотнях километров, ближе к генштабу ВКС Шатранга, чем к подчиненной Смирнову колониальной базе «Дармын», о чем он, принимая решения и отправляя рапорты, не забывал себе напоминать. Как и о том, что Шатранг — не полноценный член Галактического Содружества, ежегодно вносящий в бюджет круглую сумму и наделенный за это определенными правами и гарантиями, а одна из десятка убыточных колоний, на которые Земля вот-вот махнет рукой. Но сегодня земное начальство в лице техинспектора Каляева само ступило за порог Смирновского кабинета, а видеопанель, обычно выключенная для экономии энергии, была подсоединена к рабочему компьютеру полковника и вместо карт отображала для инспектора запись с орбитального радара одновременно с наспех сделанной визуализацией аварии.

С момента катастрофы прошло около часа. Все случилось мгновенно: вертолет, словно уклоняясь от неожиданно возникшего по курсу препятствия, резко забрал на тридцать градусов к северу и нырнул вниз, слишком приблизившись к горной стене — и мощный горизонтальный поток опрокинул машину и швырнул на скалы. Обломки разметало по всему ущелью. Бортовой искин — экспериментальная навигационная система «Иволга» — на вызовы диспетчера не откликался. Датчик-пульсомер системы контроля состояния пилота погас в момент столкновения с землей.

«Твою мать. Как же так, Денис. — Поддавшись слабости, Смирнов на секунду закрыл глаза и незаметно ущипнул себя за запястье. Но ничего, конечно, не изменилось. — Твою же мать, как же так!»

— Несчастный случай? — ровным тоном спросил Каляев.

Смирнов невпопад подумал: осознает ли этот так некстати появившийся на базе человек, насколько двусмысленно звучат его слова, учитывая особенности воздушной навигации на Шатранге. И тут же понял: да, осознает, прекрасно осознает. Как и то, что Смирнов душу бы продал, лишь бы выставить его сейчас с Дармына.

Инспектора звали Михаил Викторович Каляев: так было написано в электронном удостоверении, представлявшем его как «заместителя начальника следственного отдела технической инспекции Содружества в Галактсекторе-5» и подтверждавшим его полномочия совать нос куда угодно, даже во внутренние дела подотчетной ВКС колониальной базы.

«Черт из табакерки, — зло подумал Смирнов, искоса взглянув на инспектора, пододвинувшего стул поближе к панели. — Натуральный черт без рогов».

При всем при этом, инспекция была неофициальной: Каляев прилетел один и первым делом попросил без нужды не афишировать его присутствие перед гражданскими властями. Сухопарый и остролицый, в идеально отглаженной и застегнутой на все пуговицы белой сорочке под старомодным, грязно-коричневого цвета пиджаком, с уложенной волосок к волоску жидкой шевелюрой, едва прикрывающей плешь на затылке — Смирнову он с первого взгляда не понравился. Из-за взвесей в воздухе почти все инопланетники пользовались на Шатранге носовыми дыхательными фильтрами, компактными, но, все же, немного меняющими профиль; однако у Каляева ничего подобного не было. Как предположил Смирнов, инспектор настолько желал изобразить из себя бывалого космического волка, что плевал на последствия — или, по моде галактических нуворишей, не пожалел денег на имплантацию новомодного бионического фильтра. Изображать радушие Смирнову давалось непросто, но, ему казалось — он справлялся и имел все основания надеяться на благополучное завершение инспекции, какова бы ни была ее истинная причина…

Но на второй день случилась авария.