Из 18 в 120

– Какое удобство, когда речь идет о красоте? Корсеты, впивающиеся в ребра, узкие шелковые платья, в которых еле переставляешь ноги или же наоборот пышные юбки, в которых легко можно запутаться. А бывает еще и несколько слоев, которые добавляют платью несколько килограмм. Нет, удобство это не про красоту. Совсем ты засела в своей провинции, давно не выходила в приличное общество. Вот взять твой сегодняшний наряд, ну куда это годится, такой фасон платья вышел из моды еще лет шестьдесят назад. Признайся честно, ты бедствуешь и носишь старые наряды?

Я даже растерялась и не знала, что ей на это ответить. Я только начала что-то узнавать о мире, в который попала. Думаю, что уследить еще и за модными течениями, мне не дано. Виола только обреченно махнула рукой.

– Можешь не отвечать. Твое жлобство можно описывать в многотомниках. «Как сэкономить на одежде и носить ее веками» будет первым трактатом, вторым, пожалуй, будет «Диета для здоровья или как не опустошить свой кошелек», третьим….

Она в задумчивости прикусила трубку, которую все это время вертела в руках, а я решила прекращать этот цирк.

– Я больше не сижу на диете.

– Да ты что? Так Алек не соврал? – трубка выпала и укатилась куда-то под диван, как будто я сообщила новость столетия. – Да быть такого не может. Скорее княгиня родит, чем ты откажешься от диеты.

– Значит, родит, – заключила я.

Виола подозрительно молчала несколько минут и это после ее почти часового монолога. В это время из-за ширмы вышла «я». Действительно, «я». Женщина, которая прикатила с собой чемодан, преобразилась в мою старушку. Можно было бы удивиться, но после левитации блинчиков за завтраком это уже не производило нужного эффекта. Зато я могла видеть себя со стороны. В зеркале все же я себя видела куда красивее, если можно так сказать про ту старушку, что там отражалась. Сейчас мое лицо с сеткой морщин, тусклые невыразительные глаза, бледноватый цвет лица, седые волосы и неухоженные брови придавали женщине напротив, потрепанный жизнью вид. Дама напоминала лицо со старой фотокарточки, черно-белой и местами потертой. Даже великолепное платье нежного персикового цвета, струящееся по фигуре, не спасало ситуации, а скорее добавляло контраста. А я-то еще думала, что тот корректирующий крем творит чудеса…

– Нет, так дело не пойдет. Милочка, ну-ка покрасьте волосы, брови и ресницы в черный цвет.

Женщина взмахнула рукой, как будто отгоняла назойливую муху, и указание было выполнено. Ее образ изменился.