Из ада в рай – Божий промысел. Книга 1

Чтобы нагляднее представить себе картину леса, по которому пробирались мать с ребёнком раздетые, босяком, важно иметь общее представление об этих местах. Не доверяя лишь детским впечатлениям, для большей достоверности я просмотрела о Белорусском Полесье в интернете. Это места, где очень часто встречаются болота, ручейки и даже небольшие лесные речки. Огромные ивы, бородавчатая берёза, ольха чередуются с дубовыми рощами, сосной, ельниками и множеством различных кустарников. Из-за болотистой почвы множество лесных завалов. Вполне реально судьба могла распорядиться для нас однозначно, и лес мог приютить наша тела на вечный покой. Даже в мирное время выйти из полного таинств, непредсказуемых опасностей, порой совершенно непроходимых мест леса нелегко. В такие минуты вспоминаешь о Боге. Мама вспоминала, что она молилась, крестилась, целовала деревья, целовала землю: «Господи, спаси наши души грешные, спаси моего сыночка-ангелочка!». Обращалась к солнцу и ветру: «Подскажите, помогите найти путь к спасению».

Как пьяная, шатаясь, мать идёт,

Трёхлетнюю дочурку на руках несёт.

Страшная ночь становится светлей

И небосклон вокруг бледней,

Уж пламенной зарёй восток горит,

Росой как серебром весь лес облит.

Восторженные трели соловья

Приветствуют начало дня.

Тропинка узкая видна,

Мать к полю вывела она.

Туман как будто пеленой

Долину скрыл перед зарёй.

Увидев тропинку, мама обрадовалась. Значит близко люди, может помогут – чем-то покормят и хоть что-нибудь дадут, чтобы одеть меня. Конечно, она боялась идти в деревню. Я могла проговориться. У меня с языка в любой момент могло слететь: «Мой папа командир, у него вся грудь в орденах, он немцев бьёт». Но всё-таки решила осторожно попробовать спуститься в долину. Мы вышли из леса и притаились за кустом. То, что мы увидели, застряло в моей памяти на всю жизнь. Не знаю сколько людей может 20 может 30, я тогда считать не умела, мы видели, как их вели и прикладами затолкали в загон, ограждённый деревянной изгородью из брёвен. Облили, очевидно, бензином, и подожгли. Крик был невероятный.

Вдруг серебристый занавес упал.

Что это, зрительный обман?

Нет, это жестокий враг

Пленных на расправу гнал.

В загон, где был рогатый скот,

Парней, мужей фашист ведёт.

Горючей жидкостью загон облит,

И вот уж из живых людей костёр горит,

Неистово, многоголосо пламя кричит.

Я плакала. Мама взяла меня на руки и быстро почти бегом вернулась в лес.

И снова путаник великий лес,

Приют для сказочных чудес.

Не сразу разберёшь, куда идёшь,

Не ведаешь, где что найдёшь.

Мох, слякоть, рухляди кругом.

Переступает мать с трудом,

А слёзы по щекам бегут ручьём.

«Не плачь, родная мамочка, -

Дочь тихо, нежно говорит, -

Придёт отец, он командир,

И немцев скоро победит».

«О, доченька, сил моих нет!»

Тускнеет яркий солнца свет,

Прохладой веет уж ночной.

Поляна вот с душистою травой -

Не мягкая постель, но нет другой.

Мать дочку телом всем накрыла,

Сама в изнеможении заснула.

Прошла в лесу и эта ночь.

Видит – слабеет маленькая дочь,

Но чем ей бедненькой помочь?

Чем покормить ребёнка своего?

Не ела ничего она давно.

Лесной там ручеёк с прозрачною водой -

«Попей немножко и глаза открой,

Ягодка тут земляничка.

Как исхудало твоё личко.

Что делать? Весь обед.

Ничего съедобного здесь нет».

 «Снова между деревьями сновали,

Куда идти, не знали сами.

«Сил уж больше нет,

Перед глазами помутился свет.

Уходит из-под ног земля.

Ужель могила здесь моя?»

Кто-то толкнул рукою мать.

Подумала: «Сейчас будут стрелять».

Зажмурилась и закричала,

А это помощь к ней пришла.

Как в сказке два богатыря

Живой водой нас напоили

И вкусным хлебом накормили.

Кусочек хлеба, в те то дни,

Насущный, не было тебе цены.

Тобой, кусочек, увядающие жизни

Наши были спасены.

В кладовой моей памяти сохранился образ дяди Миши. Кем были эти двое мужчин, я не знаю, скорее всего разведчиками. Они быстро развели маленький костёр, согрели чай, угостили нас чаем с сахаром, с хлебом и ещё какими-то консервами. Мы ожили. Посовещавшись, наши спасители решили: один пойдёт, куда им нужно, а дядя Миша проведёт нас к машинам, которые подбирали беженцев и эвакуировали в направлении Минска. Дядя Миша достал карту и показал пальцем: вот тут недалеко должны быть машины. Он достал из полевой сумки полотенце, завернул меня, взял на руки и прижал к себе, чтобы согреть. Я почувствовала, как будто на руках у папы – так тепло и так приятно.

– Папочка, я люблю тебя, не оставляй нас. Без тебя так страшно!

Дядя Миша услышал мои слова, поцеловал меня, как папа, и сказал:

– Спи, Аннушка, всё будет хорошо.

Я подчинилась, моментально уснула. Проснулась возле машин. Была уже ночь. Дядя Миша передал меня на руки маме. Дал нам кусочек хлеба и фляжку с водой и быстро скрылся во тьме.

Фляжка до сих пор хранится как память о дяде Мише. Машины для маскировки по бортам украсили ветками. Они должны были пробираться на Восток через Минск в Смоленск. А что же нас там ожидало? Лучше всего обратиться к военной хронике.